Звездные Раны

Он оглянулся назад, поймав себя на мысли, что боится далеко заходить в траву, и все-таки пошел, испытывая ребяческое чувство искушения опасностью. Трава, эта бамбуковая роща, лишь тихо шелестела и позванивала семенными коробочками над головой, а внизу еще было сыровато от дождя, и, вероятно, от этого пахло крепко заваренным чаем. Вверху же, смешавшись с головками трав, светились звезды, и тогда он вспомнил, что бояться тут совершенно нечего – невозможно потеряться, если над тобой чистое, звездное небо. Зимогор покрутился на месте и обнаружил, что стоит под Млечным Путем и идет по нему: искристая, мерцающая туманность перечеркивала небо точно по курсу.

Он шел в какой-то бездумной радости и уже никого не искал, довольствуясь только движением по ночным травяным дебрям, не заботился ни о времени, ни о том, сколько уже прошагал. Идти по звездам оказалось так просто и надежно, что он с мальчишеским удивлением поражался этой легкости, ибо никогда еще в жизни не ходил по ним, больше доверяясь компасу или даже собственным интуиции и опыту. Заросли мягкого шелестящего кипрея чередовались с проволочно жестким гигантским зверобоем, метлообразной душицей, кустарником золототысячника и островами медвежьей пучки – настоящего леса из толстых трубчатых стволов. Зонтики с семенем по размерам напоминали настоящие зонты и при легком прикосновении обрушивали на землю щекочущий лицо дождь зерен. Минуя эти острова, он умышленно тряс растения и тихо смеялся…

Потом он уловил сладковатый запах дыма и прибавил шагу, продираясь сквозь тропические заросли. Он был не тревожный, а, скорее, приятный – похожий на тот, когда в городе жгут осеннюю листву, но само присутствие дыма выдавало близость человека и будоражило сознание. Олег попробовал бежать и тут же со всего размаха полетел на землю, отброшенный встречным ударом в грудь и голову. Перехватило дыхание, перед глазами закружились звезды, и на какой-то миг он потерял сознание, поскольку вдруг стало легко, отступила боль, и он поплыл в невесомости звездного пространства.

Однако в следующую минуту земная тяжесть чуть не раздавила его, легкие не работали, ощутимо трепетали в груди, и бесполезно было по-рыбьи хлопать ртом – воздух не продавливался в гортань. Казалось, еще чуть, и наступит смерть, если не сделать хотя бы одного глотка – уже глаза выдавливало из глазниц! Он зажал рот руками и усилием воли потянул носом – получилось, но теперь невозможно стало выдохнуть, грудь распирало, а он все вгонял и вгонял свинцовый воздух, пока он не вырвался обратно с хрипом и мокротой, будто из дырявого меха.

Несколько минут Олег ползал на четвереньках, кое-как раздышался и встал на ноги. Изумленный, он поискал на ощупь противника в одной стороне, в другой – под руки попадала суховатая, ломкая трава. Потом вспомнил – нет противника! Есть сопротивление среды…

Уверенный в этом, он сориентировался по Млечному Пути и только сделал три шага, как вновь наткнулся грудью на что-то монолитное и твердое, под руками чувствовался металл – толстый стальной столб, наискось вогнанный в землю.

– Почему? – вслух спросил он. – Зачем здесь поставили железный столб?

В сознании промелькнуло – памятник древней цивилизации! Знаменитые индийские столбы из чистого железа…

Зимогор достал зажигалку, чиркнул негнущимися пальцами и держал этот светлячок перед собой, пока не опалил палец.

Это был памятник современной цивилизации – обгоревшая ракетная ступень, наполовину ушедшая в землю. Обгорелая, дымчато-желтая, как дарвинская стрела, она казалась ядовитой, трава вокруг больная, низкорослая и уже совершенно сухая…

Чувствуя омерзение, он обогнул преграду и пошел осторожно, дыша коротко и часто, словно запаленный конь. А дымок между тем становился явственнее, легкое движение воздуха указывало место, откуда тянет.

И все в том же направлении – по Млечному Пути.

Он прошел еще с километр, как всякая пуганая ворона, с вытянутыми вперед руками, прежде чем внезапно оказался на чистом месте – ладони ощутили пустоту. Трава то ли скошена, то ли выбита сотнями ног – в темноте не разобрать. Поляна среди высоких ее зарослей сначала показалась огромной, бескрайней, потому что где-то в центре, на возвышении, среди темного лесного острова мерцал огонь, скрывая, скрадывая пространство. Олег присел и ощупал землю – стерни нет, какие-то мягкие листья, прибитые ногами, – сплошное поле подорожника! Другая трава здесь просто не росла…