Звездные войны

Повстанцы же в темных, теплого оттенка одеждах в индустриальном мире коридоров, переходов, космических станций и кораблей – беззащитно-живые, ранимые, человечные. И такими же живыми (и на сей раз даже порой пушистыми) предстают члены экипажа «Тысячелетнего сокола»…

Любопытно также отметить, что в эпизоде атаки на Звезду Смерти имперские пилоты – в кислородных масках (как современные летчики на реактивных самолетах), а вот пилоты повстанцев – в оранжевых комбинезонах с какими-то не вполне понятными с функциональной точки зрения ремнями, без всяких масок, – в большей степени похожие на летчиков Второй мировой, еще до наступления реактивной эры (и в таком случае ремни могут быть «цитатой» тогдашних парашютов – в космосе, в общем, бесполезных).

Молло почти не рисовал – он предпочитал сразу подбирать детали на готовую модель. Стиль был найден и определен еще в картинах Ральфа Маккуорри. Вейдера и штурмовиков художник практически уже придумал. Впрочем, в создание других персонажей внес неоценимый вклад Джон Молло – впоследствии он получит «Оскара» за костюмы.

* * *

Еще одной проблемой, которую предстояло решить, было звуковое сопровождение, «органический саундтрек». Художник по звуку Бен Бёрт целый год собирал свою шумовую коллекцию. Ему требовалось наполнить фильм звуками, которых нет в нашей галактике. А делать эти звуки приходилось из того, что найдется под рукой, – то есть из саундтрека матушки-Земли.

Для речи Чубакки были записаны голоса собак, медведей, львов, тигров, моржей. При монтаже составлялся своеобразный микс, и теперь мы уже легко определяем: когда Чубакка рассержен, звучит в основном медведь, а когда Чубакка милый и пушистый – он «тигр»…

Немало смекалки пришлось приложить в деле озвучивания всенародно любимого робота R2-D2. В сценарии Лукаса никаких подробностей насчет издаваемых этим роботом звуков не сообщалось. Просто было написано, например, что в этом месте R2-D2 «издает звук». Какой? Бёрт приготовил короткие электронные «фразы» с помощью небольшого синтезатора. Но этого было определенно недостаточно. Звуки должны передавать характер R2-D2, а ведь он «такой пупсик»!.. Бёрт записал голоса детей, собственный голос, писк синтезатора и все это смонтировал. В конце концов R2-D2 получился совершенно настоящим. Кстати, после «Звездных войн» Бёрт дал честное слово своей жене – больше никогда не озвучивать маленьких роботов. Это слово он нарушил только ради мультфильма «Валл-И»…

Знаменитый звук световых мечей возникает при дергании за провод ЛЭП. Впрочем, «не пытайтесь повторить это дома».

Звук двигателей «Тысячелетнего сокола» был записан на авиашоу в Ассоциации экспериментального воздухоплавания. В знак благодарности модель «Тысячелетнего сокола» потом передали этой Ассоциации…

А капитан «Тысячелетнего сокола» на веки вечные стал любимцем миллионов фанатов.

Неотразимый космический негодник

Я нравлюсь тебе потому, что я негодяй.

Хан Соло

При первой же встрече с Харрисоном Фордом сразу было понятно: он станет звездой.

Кэрри Фишер

Я был счастлив, даже работая плотником!

Харрисон Форд

Вспоминая об одном из промежуточных замыслов Джорджа Лукаса – сделать обаятельного (беспринципного, но симпатичного) контрабандиста зеленой чешуйчатой рептилией-инопланетяном, а его напарника, юного Люка Старкиллера (который позднее превратится в Люка Скайуокера и таковым останется на веки вечные, аминь), – в шестидесятилетним генералом/адмиралом, поневоле думаешь: по крайней мере, сейчас, на долгожданном седьмом эпизоде, «Дисней» воплотит только вторую часть этой кошмарной лукасовской затеи. Люку Скайуокеру действительно за шестьдесят, и его заслуги перед человечеством трудно переоценить.

Но контрабандист, по счастью, так и останется Харрисоном Фордом – и тоже на веки вечные. Никаких зеленых чешуйчатых рептилий.

Хан Соло – один из героев саги Джорджа Лукаса «Звездные войны». Он участвует в эпизодах «Новая надежда», «Империя наносит ответный удар» и «Возвращение джедая». Во всех этих эпизодах его играет Харрисон Форд

На эту роль пробовался, в частности, Курт Рассел, и это было почти стопроцентное попадание. Почти. Да что там, Рассел просто великолепен, в чем мы успели убедиться, наблюдая его в других ролях. Однако у Рассела имеется один весьма существенный «недостаток»: он всегда играет подтекст – может быть, не шибко сложный, но неизменно глубокий и сильный. У его героев есть внутренний мир, и в этом, скрытом от остальных, внутреннем мире постоянно происходят какие-то серьезные процессы, совершаются выборы, делаются выводы.