Звездные всадники

— Правильно. — Чеслав снова оглянулся. — У нас было несколько мониторов, прикрепленных к сети звездного коня, — о чем темпи, конечно, понятия не имели, — которые передавали данные на записывающее устройство либо напрямую, либо через спутники. Когда звезда Б взорвалась в первый раз — и все темпи погибли, да? — у меня были зафиксированы показатели интенсивности света и типы радиации… в общем, характеристики всего того, что обрушилось на звездного коня. — Он еще больше понизил голос. — И поскольку некоторые из мониторов были установлены на теневой стороне, то есть защищены от света, данные продолжали поступать… ну, до самого конца. — Внезапно он впился взглядом в Феррола. — Понимаете, что это означает?

Феррол понимал. Это означало, что впервые в истории человечества люди получили возможность узнать совершенно точно, как можно убить звездного коня.

Это был момент истины; момент, которому более приличествовало долгое, проникновенное молчание. Однако Чеслав тут же снова продолжил молоть языком.

— Теперь, думаю, вы понимаете, в чем моя проблема. Она возникнет, если я сам попытаюсь вынести эти записи. — Он беспомощно взмахнул руками. — Всеобщее внимание, пресса… в особенности теперь, после этих родов… Как я могу просто взять и пройти мимо всех этих университетских ученых с целой пачкой записей, на которые никому нельзя взглянуть?

— Я так понимаю, вы хотите, чтобы я взял это на себя? — спросил Феррол, прорвавшись сквозь словесный поток.

— Если вы согласитесь. — На лице Чеслава возникло выражение явного облегчения. — Пока вам ничего не стоит спрятать записи на борту, а потом, уже позже, передать сенатору…

— Да, благодарю вас, думаю, я справлюсь, — проворчал Феррол. — Закончив интервьюировать остальных, я пройду мимо вашей каюты и заберу их. — Его взгляд заледенел. — И после этого я рассчитываю всю оставшуюся часть полета не видеть вас и не говорить с вами.

— Конечно. — Чеслав закивал с щенячьим энтузиазмом. — Конечно, я понимаю. И очень ценю, старший помощник…

— До свиданья, Чеслав.

— А, ну да… — Чеслав неуклюже поднялся. — Ага… Конечно. До свиданья.

И что удивительно, по дороге к двери он не произнес ни слова.

***

Два часа спустя Феррол был уже в своей каюте и укладывал упакованные записи вместе с игольчатым пистолетом в потайной ящик. Да, вместе с пистолетом, поверх уже лежащего там конверта… На мгновение Феррол замер, глядя на переборку, отделявшую его каюту от темпийского отсека, и чувствуя во рту горьковато-сладкий привкус иронии. Сенатор добился для него места на борту «Дружбы» с конкретной целью — саботировать миссию корабля. Если бы это произошло, с прямым участием Феррола или без него, эксперимент по сотрудничеству людей и темпи потерпел бы полное и окончательное крушение.

Но события развернулись совершенно иначе — произошло нечто, с чем ни люди, ни темпи никогда прежде не сталкивались.

Теперь Феррол должен был сделать все, что в его силах, чтобы добиться продолжения эксперимента «Дружба».

Нет, в самом деле, какая ирония! Он еле заметно улыбнулся. Однажды детеныш звездного коня уже почти был у него в руках, и Феррол сразу понял, какие возможности таит в себе такое создание. Но тогда Роман помешал ему поймать его. А теперь тот же самый человек командует кораблем, который дает человечеству второй шанс создать собственный флот на основе звездных коней.

И даже если люди-манипуляторы не смогут управлять детенышами звездных коней… Взгляд Феррола снова переместился на пачку записей. Это будет прискорбно, конечно, но не смертельно. С рождением детеныша Пегаса и с данными Чеслава эра доминирования темпи в космосе подойдет к концу.

Не мытьем, так катаньем, но она подойдет к концу.

Он запер ящик, убрал его под кровать и вернулся к своим обязанностям.

Глава 14

Двигатель шаттла взревел в последний раз и отключился. Несколько секунд Феррол сражался с обычной в такой ситуации тошнотой — пока организм приспосабливался к свободному падению. На этот раз процесс приспособления продолжался чуть дольше обычного: ему редко приходилось осуществлять перелеты в состоянии такой усталости.

Он вздохнул и огляделся. Пилоты сенатора называли этот корабль «шаттлом», хотя они могли бы употребить и слово «яхта». Яхта богатого человека, переделанная якобы для общественных нужд, с несколькими рядами кресел, привинченных к полу в помещении, которое когда-то, скорее всего, служило столовой, конференц-залом или чем-то в этом роде. Переделки мало что изменили в общей атмосфере — регулируемые во всех возможных вариантах кресла с индивидуальной, встроенной игровой системой вряд ли походили на стандартные антиперегрузочные койки, выпускаемые для нужд Звездного флота. Прислушиваясь к бурчанию в животе, Феррол угрюмо спрашивал себя, не отрываются ли сенаторы, летающие в таких шикарных условиях, от реального мира. Все вокруг говорило об этом.

— Старший помощник Феррол?

Феррол вскинул глаза — и только потом понял, что голос исходит из спинки его кресла.

— Да?

— Капитан Мендес приветствует вас, сэр, и приглашает пройти на капитанский мостик, когда вам будет удобно.