Звёздный час

Только когда "Клён" обнаружил Феллу с её невиданной доселе жизнью, Шурик успокоился, и работа не стала выглядеть для него в таком мрачном свете. Тем более, что командир совсем не казался ему безразличным сухарём, интересующимся только банальными заботами об очередном рейсе и грузе. Лоре чувствовал в нём стремление к чему-то другому, более значительному. Что-то привлекало его в командире, в его задумчивости и уверенности в себе.

С появлением этого навигатора, на звездолёте сразу установилась атмосфера шуток и смеха. Он умел смеяться даже в самых серьёзных ситуациях.

У Александра были русые волосы и светло-серые с хитринкой глаза. Ещё Александр писал стихи. Он не знал, откуда у него эта способность. Она появилась недавно и стала потребностью и помощницей в его мечтах. Лоре сочинял стихи обо всём и по любому поводу. Щедро посвящал и дарил их своим друзьям. Но сочинял только для себя и для них, ни о чём более серьёзном даже не задумывался. Его стихи были открытые, порывистые, даже шальные, не всегда правильные. Он писал их почти за один присест и рассказывал в них о своих чувствах ко всему окружающему, раскрывал всю широту своей немного наивной и восторженной души. Только в стихах иногда можно было угадать, о чём он мечтает.

Став летать на "Клёне", Александр много стихов посвятил Вирии. Восторгался ею как отважной звездолётчицей и обаятельным человеком. С юмором относился к её профессии контактёра.

Он влюбился в Виру с первого совместного полёта. Но он также знал о её любви к командиру и не претендовал ни на что, наоборот, помогал ей, сочувствовал, утешал. Она часто обращалась к нему за советами. Александр хотел только одного, чтобы Вире было хорошо.

С Лёликом у него сразу установились дружеские, даже панибратские отношения. Робость при общении с жителем другой цивилизации быстро исчезла из общительной души навигатора. Он считал, что, каким бы ни был инопланетянин, какой бы внешний вид не имел, всё равно в итоге это должно сводиться к понятию "ЧЕЛОВЕК" с большим разнообразием его отличительных черт.

– Все мы – жители вселенной, – объяснял он. – Во всех нас пересыпается одна и та же космическая пыль. Скоро мы все перемешаемся в галактических пространствах, как давно перемешались люди на нашем земном шарике.

"Клён" был уже далеко от родной солнечной системы. Каждый член экипажа ежедневно нёс свою службу: занимался повседневными делами, наблюдая за медленным изменением расположения созвездий.

Первое время полёта Лёлию категорически запрещалось покидать свой отсек, как это было в полёте с Феллы к Земле. Но сейчас вскоре ему разрешили выходить. И теперь он мог уже свободно разгуливать по всему звездолёту, немало мешая передвижению астронавтов. Так как, где появлялся Лёлий, там пройти становилось затруднительно. А сидеть на одном месте ему не нравилось. Это оказался на удивление общительный пассажир, которого всё время тянуло к людям. Где был экипаж, там был и Лёлий.

Вот и сейчас он растянулся вдоль всего экрана переднего обзора и поблёскивал голубоватым светом в неярком освещении отсека отдыха. Можно было подумать, что Лёлик наблюдает за звёздным пространством.

– Посмотри сюда, Вира, – Александр показал на экран. – Видишь едва заметную неясную точку в правой стороне? Это Алансолярий.

– Скоро будем на месте. А то наш Лёлик, наверное, очень скучает по родине.

– Ещё несколько дней, и мы увидим свои старые следы в зелёной пыли Феллы. Интересно, узнала бы ты их? Я бы наверняка! Я отлично помню как топтался около того дурацкого камня, когда Лёлик загородил мне дорогу.

– Правда! Ты тогда здорово испугался, боялся даже близко подойти к нему. Но ты ещё был в лучшем положении, всё же предполагал встретить что-то необычное. А бедный Лёлик! Каково было ему, когда он увидел тебя на своей родной матушке-планете. Наверное, чуть с

ума не сошёл. Правда, Лёлик?

Лёлик перекатился на середину комнаты и занял всё пространство от стены до стены.

– Не обольщайтесь, – раздалась мелодичная музыка. – В первый момент я вас вообще не воспринял как разумных существ и не обратил на вас никакого внимания. На нашей планете их появление было в принципе невозможно. А ваших следов на Фелле давным давно и след

простыл. У нас бывают очень сильные бури, сметающие все начисто и перетряхивающие планету, как старый грязный половик.

– Ишь ты! Ничего, скоро мы оставим там много следов. В результате обмена дружескими визитами!

Свет в отсеке вспыхнул ярче, а экраны сначала потускнели, а затем совсем погасли. Вместо чёрных провалов появились стены комнаты.

В отсеке для отдыха было очень уютно. Кругом домашняя, привычная на Земле, обстановка. У входа висела картина с морским пейзажем. Лучи заходящего солнца заливали своим золотым светом берег моря. Эту картину повесила здесь Вира.

– Это место на Земле самое красивое? – спросил её Лёлий.

– Наверное нет, Лёлик, но это моя родина, и я сейчас от неё, как и ты от своей, очень далеко.