Звездный час «Весты»

Никифор никогда не рассказывал детям, почему он, сын деревенского священника Орловской губернии, стал моряком. Они и не спрашивали, считая, что быть морским офицером — единственное занятие, достойное мужчины. А Никифор тихо радовался, глядя на них. Сыновья никогда не узнают жизни, которой жил их дед. Всенощные в насквозь промерзшей церквушке, крестины у богатых мужиков, где положено напиваться до положения риз, ежедневный путь от дома в церковь и обратно. И ничего, ничего не случается, кроме смены времен года. От этой жизни Никифору удалось спастись, бежав из дому и поступив в штурманские классы в Кронштадте. Окончил, стал кондуктором, был направлен на Черноморский флот, старательно тянул служебную лямку на парусных кораблях. Женился на дочери своего коллеги-штурмана, появилось двое сыновей. Теперь на пенсии, он вдовцом доживал свой век, копаясь в садике, а вечера коротал за книгой или в обществе таких же, как и он, отставных штурманов и артиллеристов. За прошедшие годы многое изменилось на флоте — суда стали паровыми, покрылись броней, появились орудия большого калибра; был принят закон о всеобщей воинской повинности, сократился срок службы для матросов. Не изменилось только одно — по-прежнему настоящим морским офицером мог стать только потомственный дворянин. Поэтому и старший сын Никифора Серафимовича — Андрей — морской артиллерист. Слава богу, служба идет хорошо. Сейчас, в 21 год, он уже прапорщик 1-го черноморского экипажа. По его пути пойдет и Владимир после окончания юнкерской школы.

…Володя толкнул калитку, погладил собаку и взбежал на крыльцо. В прихожей он увидел фуражку брата и обрадовался: именно Андрей и был ему нужен сейчас. Через окно взглянул на отца — тот поливал из лейки клумбу.

Брата он застал в маленькой гостиной за чтением «Артиллерийского журнала». Андрей серьезно относился к своей профессии и внимательно следил за последними изобретениями в этом деле. А изобретения и усовершенствования в морской артиллерии сыпались, как из рога изобилия, — противоборство пушек и брони было в разгаре. Каждый номер «Артиллерийского журнала», «Военного сборника», «Морского сборника» приносил известия о поражающих воображение новых типах все более огромных орудий и броненосцах, защищенных невиданной толщины броней.

— Ну, как решили с практическим плаванием? — спросил Андрей брата. Он очень любил Володю, хотя часто напускал на себя суровость и корил за легкомысленное отношение к занятиям. Владимир был способный, но несколько взбалмошный, и поэтому ни разу не удалось ему украсить своей фамилией начало списка класса по успеваемости. Обычно он пребывал где-то посередине, а иногда съезжал даже в самый низ.

Отвечая на вопрос брата, он рассказал о назначении на боевые корабли.

— И куда же тебя направили? — спросил брат.

— Послезавтра приказ вывесят. Я бы, конечно, на «Константин» хотел. Читал, что он в Сулине наделал? Только туда все хотят, и меня, наверняка, на «Аргонавт» засунут или на «Ливадию» сошлют.

Андрей задумчиво посмотрел на Володю. Тот был выше его, но худ и по-мальчишески неуклюж. У него уже появились юношеские усы, которые их владелец, конечно, при каждом удобном случае рассматривал в зеркало.

— Видишь ли, — нерешительно начал Андрей, — кроме «Константина», «Аргонавта», «Владимира», «Ливадии», «Эльборуса» и «поповок», есть еще один боевой корабль, вернее, будет.

— Какой же? — живо заинтересовался Владимир.