Звездный человек(изд.1963)

— Колю?… Ах, Ростикова… Он уже заражен! Уже! Эти мальчишки отравлены ядом, ядом уверенности и тщеславия. Они воображают, что все, все принадлежит им, что им достаточно будет просидеть пять лет на лекциях в институте и из них посыплются, как из рога изобилия, мысли и открытия, изобретения и книги. Они не понимают, что творит один из ста, один из тысячи, из миллиона! А остальное — материал, масса, фон… А ваш Коля уже напичкан, испорчен, это, простите, сырая глина, да. Но в ней — стальные обручи и шипы. Берегите руки, скульптор! Он начинен беспочвенными фантазиями, он не в состоянии выполнять не раздумывая, без назойливых вопросов, он, видите ли, задаст вам сто тысяч «почему?» и миллион «для чего?» И у таких желторотых находятся покровители! Некоторые ученые вообще считают, что именно с такой молодежью можно связывать будущее науки, но довольно об этом, нам необходимы вы, ваши идеи… Вы не явились к нам с пустыми руками, это несомненно. Бессмертие, новая космогоническая гипотеза — все это хорошо… Но вот в какой бы еще области… Интересно… Как вы добываете те или другие ископаемые, руды, минералы?…

Человек нетерпеливо передернул плечами:

— К сожалению, это почти в ваших руках…

— В наших?

— Да. Дмитрий Дмитриевич говорил мне, что антипротон уже открыт вами…

— Антипротон? Частица с массой протона, но заряженная отрицательно? При чем здесь антипротон? Вы не спутали?…

— Нет, не спутал… Представьте, что в какое-нибудь вещество попадает пучок антипротонов. Стоит антипротону попасть в ядро любого элемента, как это ядро немедленно разрушится, превратится в два-три осколка… И соединение…

— Достаточно! Изумительно!.. Но такая установка вряд ли осуществима! Насколько я знаю, каждый полученный антипротон обошелся в изрядную сумму.

— Вы пока еще не освоили ускорители частиц, — ответил Человек. — Такая установка не только осуществима, она существует и, как можете убедиться, довольно портативна.

Человек отвернулся от Евгения Леоновича и что-то принялся доставать и свинчивать. Евгений Леонович подошел на носках и заглянул: в руках Человека был какой-то напоминающий раковину улитки аппарат. Человек осторожно прикрепил к нему рукоятку.

— Могу показать в действии, — сказал он.

— Это было бы замечательно, — восторженно проговорил Евгений Леонович, — замечательно!

Фиолетовый луч вырвался из узкого носика аппарата, и Человек направил его на стену; задымилась штукатурка, по стене змеей пополз темный след. Человек сделал рукой вращательное движение и погасил луч.

— И все? — разочарованно сказал Евгении Леонович.

— Толкните рукой обведенную часть стены, — предложил Человек.

Евгений Леонович подошел к стене и, забравшись на стул, толкнул очерченное лучом место — с шумом вывалилась кирпичная кладка стены. Евгений Леонович не удержал равновесия и свалился со стула. Наступило продолжительное молчание.

— Это черт знает что, — сказал наконец Евгений Леонович, отряхивая белую пыль с рукава. — Но это замечательно, колоссально! Так если бы вы, скажем, на меня навели такую штучку, то… — Он зябко поежился и оглянулся на образовавшееся в стене отверстие, через которое виднелось ночное небо, покрытое тучами.

— Углерод превратился бы в бор, и белок распался…

— Какой там белок! Ни рожек, ни ножек!.. Но — восхитительно! Так я пойду, пойду…

— Уже? Но вы ведь сами предложили начать с вами серию…

— Конечно, что за вопрос, но только не нужно спешки, не нужно. Вначале я выпущу несколько статей, а потом… В общем, ждите, я к вашим услугам.

Евгений Леонович, пятясь и не спуская умильно прищуренных глаз, отступал к двери.

— Вы лучше всех, — неожиданно сказал Человек, — меня никто не понимал. Ваши ученые направили меня в милицию, а Дмитрий Дмитриевич…

— А что, простите великодушно, вам сказали в милиции?

— Выдали какое-то временное удостоверение. — Человек достал из ящика письменного стола сиреневый листок.

— Дайте мне его, дайте, — торопливо проговорил Евгений Леонович. — Я немедленно обменяю его на…, на диплом академика — для вас, конечно, для вас! И тогда — почет, слава, признание… — приговаривал он в коридоре. — Я позвоню, забегу, до свидания, до свидания…

Не помня себя от ужаса, Евгений Леонович выбежал из дома.

— Такси! — закричал он. — Такси! Стоявшая у тротуара машина лениво тронулась с места, ее зеленый огонек мигнул и погас.

— Шофер, я прошу скорее, скорее отсюда!

— А вам куда? Куда ехать, спрашиваю?

— Куда угодно, только быстрее! Евгений Леонович задумчиво поднес к глазам удостоверение.

— Хотя… Шофер, вы случайно не знаете, где вот это отделение милиции? — Евгений Леонович показал отметку на удостоверении Человека.

— А как же, знаю, — ответил шофер. — Был у меня один случай в этом районе.

— Прекрасно! Поезжайте туда, немедленно! У отделения милиции Евгений Леокович попросил шофера его подождать, а сам прошел к начальнику.

— Я хочу сделать заявление чрезвычайной важности, — сказал он. — Я — профессор Кучерявый. Это удостоверение выдано вами?

— Это… Да, да, я вспоминаю… Любопытный такой случай, все забываю спросить, как этот Человек себя ведет.