Звездный Герб (ЛП)

Рассмотрение жалоб не входило в обязанности уголовного департамента, но Энтория был заметной фигурой в местном обществе, так что он пытался помочь людям, когда имел такую возможность. И вот теперь, нынешним утром, он получил вызов от суперинтенданта Айзана.

"Не могу поверить, что этот ублюдок так себя ведет! – раздраженно думал Энтория, – Если он хотел видеть меня, ему следовало бы известить меня заранее, дня за три, чтобы я успел составить список всего, что я хочу высказать прямо в его холеную рожу. Я знаю, что мы ненавидим друг друга, но, все же…"

– Это Энтория! – крикнул он, постучав в дверь суперинтенданта. Разумеется, он прекрасно знал, что Айзан не выносит голоса из-за двери.

Дверь открылась, и инспектор вошел внутрь. Суперинтендант приветствовал его до отвращения слащавой улыбкой.

– Ах, это вы, Энтория.

Обычно вызов от Айзана был приглашением на стихийное бедствие. Энтория подозревал, что его нынешнее спокойствие сродни затишью перед бурей.

В офисе начальника находился еще один человек – светловолосый молодой офицер в форме оккупационной армии, который казался слишком уж дружелюбным. Он не понравился инспектору с первого взгляда.

– Вот и он! Это инспектор Рей Энтория, гордость нашего уголовного департамента, – Айзан просто-таки сиял показным восхищением, – Инспектор, это капитан Кайт из военной полиции Миротворческих Сил Объединенного Человечества.

– Рад познакомиться, инспектор Энтория, – произнес Кайт, протягивая руку для пожатия.

Энтория просто смотрел на его руку.

– О, извините, – улыбнулся офицер, после чего сложил руки вместе и слегка поклонился, – Таково местное приветствие?

Энтория не без труда поборол искушение погладить его по головке и сказать: "Хороший мальчик".

– Рад знакомству, капитан, – проворчал он вместо этого и обернулся к суперинтенданту.

– Ну, так чего вы хотите?

Инспектор уже догадывался об этом, даже до того, как вошел в кабинет. Он был почти уверен, что суперинтендат намерен передать уголовный отдел под руководство Миротворческих Сил для помощи в их бессмысленных поисках непонятно чего непонятно где. Любой начальник департамента, сохранивший чувство самоуважения, стал бы возражать против этого, но Айзан был слишком бесхребетен, чтобы противостоять кому угодно, наделенному властью, не говоря о вражеской армии, которая уже успела взять под арест большинство местных чиновников по самым нелепым обвинениям. Айзан не хуже любого другого знал, что и для него еще осталось свободное местечко в городской тюрьме, и не спешил там оказаться. Хотя лично Энторию такой вариант развития событий вполне бы устроил. Он предпочел бы, чтобы суперинтендант отправился в самую холодную, тесную и грязную камеру, где бы его и потеряли на веки вечные.

– Садитесь, инспектор. И вы, капитан.

Они уселись в кресла, расставленные по кругу. Кресла были очень низкими, так что рослому Энтории пришлось вытянуть ноги перед собой.

– Не хотите чая, капитан? – спросил Айзан.

Улыбаясь, Кайт вежливо кивнул. Не спрашивая Энторию, Айзан приказал принести три чашки мятного чая. И тотчас же три чашки появились из раздаточной машины посреди круга. Чувствуя не жажду, а раздражение, Энтория наблюдал, как двое других потягивают чай.

– Может быть, мы уже перейдем к делу? – осведомился инспектор, когда это ему надоело, – У меня и без вас хватает работы.

– Незачем так переживать, инспектор.

– Нет, это справедливое замечание, – возразил Кайт, – Дело очень важное и не терпит промедления.

– Действительно, – с готовностью закивал Айзан, – Энтория, капитан имеет разрешение на сотрудничество с нами.

– Что? – Энтория был не вполне уверен, как следует понимать сказанное, – Оккупационная армия хочет сотрудничать с нами?

– Освободительная армия, – поправил Кайт.

– Думаю, вам нужен новый автопереводчик, капитан. Или у меня что-то со слухом, поскольку только что мне послышалось, будто вы сказали…

– Мы пришли избавить вас от власти этих отвратительных синтетических людей, Ав. Мы здесь, чтобы научить вас принципам демократии.

– Представьте себе, мы и так знаем, что такое демократия. Даже суперинтендант Айзан получил свое место благодаря "честным" выборам, – на таком примере, подумалось Энтории, демократия выглядит жалко.

– Это лживая, рабская "демократия", навязанная вам имперцами, – отрезал капитан Кайт, – Она только напоказ. Ваши лидеры признали верховное правление Ав, как нечто само собой разумеющееся. Достойные вожди выступили бы против этой машины угнетения.

– Вы говорите о советнике Кинди? – уточнил Энтория, – Я бы сказал, что он неплохой человек, даже несмотря на то, что я убежденный демократ, а он – либерал.

– Демократическая партия, либеральная – факт в том, что все партии, носящие подобные названия на планетах под властью Ав – это ничто иное, как глумление над истинной демократией.

– Вы вправе так думать, но это не причина для того, чтобы бросать людей в тюрьмы.

– Тюрьмы? Вовсе нет. Это демократические школы, – веско сказал Кайт.

– А на мой взгляд, эти "школы" больше похожи на концлагеря.

– Это школы, – убежденно повторил офицер, – Образовательные учреждения.