Звёздный герцог

Сегодня здесь было необыкновенно тихо, лишь мерное жужжание аппаратуры не позволяло оглохнуть. Не было ни одного из подручных майора Уиттла, которые все никак не могли закончить свои исследования, кроме лейтенанта Брюйера. Но и он, по какой-то молчаливой традиции установившейся за последние полгода, вышел в коридор, едва она показалась на пороге. Он знал, что Аурис хотела побыть наедине с братом.

Девушка приблизилась к цилиндру, стоявшему на оранжевой платформе, и присела на специально установленный здесь энергетический кокон. Чет Гамильтон распорядился насчет него, поняв, что выздоровление обнаруженных в дальнем космосе офицеров с эсминца «Эвендор» может затянуться. К двум из них, узнав о спасении, тоже приезжали родственники, но это было лишь однажды. Все они, кроме Хегора, были родом с отдаленных планет королевства и не принадлежали к богатым семьям. Поговорив с доктором, родные решили ждать от него вестей об улучшении состояния и молиться, а пока что вернуться домой. Но семья Марсо имела возможность видеть Хегора чаще, хотя, никто из них не мог сказать, что ему от этого стало лучше. Хегор так и не приходил в сознание, хотя раны его уже почти затянулись. И все же Аурис при первой же возможности бывала здесь. Она верила, что ее присутствие, пусть и неосознанно, помогает брату выжить.

За это время, кроме старого зануды Гамильтона, которого она уважала и немного побаивалась за суровый нрав, Аурис подружилась с капитаном Джами и другими докторами, помогавшими следить за сложным оборудованием, от которого сейчас зависела жизнь спасенных. Даже Сэм Брюйер, наблюдавшей за ними со своими секретными целями, за столь долгий срок постепенно стал для нее чем-то большим, чем просто воякой-службистом или частью меблировки. Он оказался достаточно тактичным парнем, чтобы понимать ее желания без слов и за это Аурис стала относиться к нему лучше. Хотя ее и коробило порой, что Сэм пытается выведать что-то о состоянии сознания Хегора, используя для этого все свои хитроумные приспособления. Но, такая уж у него была служба. После возвращения с Капеллы мгновенно повзрослевшая Аурис стало гораздо проще относиться к таким вещам.

– Вот и я, – поздоровалась она, наконец, просидев несколько минут молча у цилиндра из толстого стекла, за которым, опоясанный трубками жизнеобеспечения, плавал в растворе молодой Хегор, щетина которого медленно продолжала расти.

– Столько времени прошло, – продолжала она говорить вслух, чтобы не чувствовать себя здесь в полном одиночестве, глядя на огромные окна из стекла, затемненные специальным фильтром, – твои раны на плече и боку давно затянулись. Их почти не видно. Профессор Гамильтон говорит, что и голова твоя оказалась крепкой, а сломанную ногу давно прооперировали. Так что, когда ты выйдешь отсюда, то сможешь с нами много гулять. Ты же помнишь, у нас большое поместье.

Замолчав ненадолго, Аурис оглянулась на дверь, ей показалось, что раздался шорох. Но никто не входил. Брюйер бродил по коридорам госпиталя, в котором в этот вечерний час уже почти никого не было. Она понимала, что лейтенант все равно должен будет вернуться и спешила выговориться.

– Отец сейчас в дальнем космосе, вернется только через две недели, поэтому он не смог зайти. А мать дома. Но, сегодня я пришла одна. Мы так будем рады, когда ты вернешься. В твоих комнатах до сих пор никто не живет. Правда, в нескольких из них я все же устроила библиотеку, но, если тебе не понравиться, то мы прикажем ее перенести в другое место.

Заговорив о библиотеке, Аурис вновь вспомнила артефакт, который до сих пор тайно в ней хранился. Он лежал там так давно никем не потревоженный, что она сама уже начала забывать о его существовании. После всего, что случилось с ней во время последней экспедиции, у Аурис было слишком много ярких воспоминаний, затмивших эту находку, а сам Артур де Грюне боялся даже напоминать о нем, хотя по всему было видно, что он расстроен. Его надежды на быстрый «информационный прорыв» в этом затянувшемся на долгие годы личном расследовании не оправдались. Аурис так и не смогла раздобыть подтверждения своим словам. Более того, едва не погибнув, вообще поставила под угрозу саму возможность археологов изредка спускаться на исследуемые планеты, заселенные аборигенами. А таких планет было большинство. После случая с Аурис посещения вообще были запрещены до особого разрешения королевской комиссии. И все же надежда не умерла, а лишь была отложена до лучших времен.

– Ты знаешь, – произнесла Аурис, вновь оглянувшись на дверь. – Чет Гамильтон, которого отец очень уважает, сказал, что нужно подождать. Еще немного и сознание к тебе обязательно вернется… ты опять будешь говорить и смеяться. И мы снова сможем долго болтать вечерами…

В этот момент дверь тихо приоткрылась, и Сэм Брюйер осторожно вошел в помещение.

– Значит, будем ждать, – смирилась Аурис.

Повернувшись в сторону вошедшего, она произнесла: