Звёздный янтарь

Я бы еще поглазел и на "погорельцев", и на "голодных", но спать хотелось нестерпимо. Хоть спички вставляй. Все, бай-бай… А то вот-вот соседи нагрянут, расспросами замучают, свои приключения начнут пересказывать. А оно мне надо? Не дожидаясь возвращения Василия я плюхнулся на кровать и мгновенно отключился…

ГЛАВА 23. Удивительный сон.

Уснул я как никогда крепко. Под наркозом так спят, наверное. А потом почек недосчитываются… Неудивительно, что мне снилась какая-то галиматья, а не обычная мешанина из обрывков событий прошедшего дня с вкраплениями ярких картинок из детства. Это было странное, местами абсурдное видение, подчас, не побоюсь этого слова – зловещее.

Мне снилось, что я играю с Васей в гольф на поле, затянутом кисельной густоты туманом. Что вдали – ни фига не видно, лишь по краю поля тянется с дюжину исполинских, но неведомым образом подстриженных в виде каких-то абстрактных загогулин, деревьев. Клюшки у нас вполне обыкновенные, только почему-то набалдашники на них, – или как их там нызывают? – туго обмотаны полотенцами. И мячик для гольфа у нас шикарный. Не абы что, а настоящая человеческая голова! Не какой-нибудь ветхий череп, а вполне живенькая такая головенка. Правда, лысая, местами потрепанная, к тому же с одним ухом. Зато бойкая, и, кажется, с прескверным характером. Ишь как злобно сверкает глазищами… Есть из-за чего: на покатом лбу красуется здоровенная шишка, под глазом синячище. Я с ужасом начинаю понимать, зачем мы обмотали клюшки тряпками. Чтобы попусту не портить "мячик". Нет, нам не жалко голову. Просто Вася не без основания опасается, что от его молодецких ударов черепушка не дотянет до восемнадцатой лунки. К тому же шишки ощутимо меняют и так не шибко сферическую форму "мяча". А так как игроки из нас ни к бую годные, корявая голова после каждого удара улетает по непредсказуемой траектории черт знает куда. Чаще всего в гущу колючих кустов… Но мы не унываем: "мяч" всегда легко найти. Даже в тумане. Не ежик поди… Надо просто идти на бесконечный поток брани. Голова на наше счастье обладала даром речи и вовсю пользовалась этим. Правда, когда ее угораздило свалиться в ручей, и рот забился грязью, маты по понятной причине стихли. Что очень осложнило игру. Ведь без озвучивания головой подробностей нашей насквозь извращенной интимной жизни найти ее, блудную, в тумане было не так-то просто. К тому же Васе пришлось с превеликой осторожностью, чтобы не лишиться пальцев, прочистить рот черепушки прутиком. Интерес к игре подогревался тем, что каждый удар по "мячу" приводил к абсолютно непредсказуемому результату. Упрямая голова ни за какие коврижки не хотела падать в лунку. Может, потому что лункой у нас почему-то служила вкопанная в землю по края зловонная кастрюля из под пищевых отходов. А может быть, просто из вредности. В общем, пакостная голова портила игру, как могла. Цеплялась за любую былинку изрядно прореженными в процессе игры кривыми зубами; тормозила движение по газону длинным синюшным языком. При этом голова не затыкалась ни на минуту. На все лады шепеляво материла нас, наших предков до седьмого колена и вообще весь род человеческий…

Между тем игра застопорилась. Бестолковая черепушка умудрилась провалиться в нору какого-то немелкого животного. И Василию, по странной прихоти моего подсознания облаченному в живописный шотландский килт, пришлось попотеть, чтобы выколупать голову обратно на свет божий. Друг нагнулся над больше похожей на берлогу норой и принялся шуровать там клюшкой. При этом тоже Вася не чурался использовать матерки. Благо наш словарный запас подобных выражений хамоватая голова за время игры пополнила более чем основательно. Я хотел было помочь товарищу, но в ужасе отпрянул, как черт от ладана. Дело в том, что под килтом у Василия, в полном соответствии с древней шотландской традицией абсолютно ничего не было! И когда он нагнулся, у него из под килта… Нет, этого я описывать не буду… Скажу лишь, что с омерзением сплюнув, я отошел в сторонку. Встал, оперевшись на клюшку, и старался хоть что-то разглядеть сквозь густой, прямо-таки сюрреалистический туман, надежно скрывающий границы поля. Скоро я понял, что мы с Васей не одни сегодня с ума сошли. Нашлись еще какие-то полоротые фанаты гольфа, готовые бегать за мячами по сырому газону при практически нулевой видимости. Ветерком доносило обрывки человеческой речи и, как мне показалось, птичьи крики. Звуки усиливались. Из чего я сделал вывод, что невидимые игроки приближались к нам. В это время в тумане появился разрыв, и я смог во всех подробностях разглядеть их.