Звездный король

— Но друиды не столь глупы и упрямы, — спокойно продолжал Хабльят. — Вот уже почти тысячелетие они ухитряются править пятью биллионами мужчин и женщин, не имея за спиной ничего, кроме огромного дерева. Они не кретины. Без сомнения, Коллегия товэрчей не питала иллюзий насчет Манаоло. Им отлично известно, что это чванливый эгоцентрист. Они решили, что из него получится хороший козел отпущения. Я же, недооценив их, подумал, что Манаоло сам нуждается в ширме. Для этого я выбрал вас. Но друиды предвидели трудности, которые могла встретить миссия, и предприняли некоторые шаги. Манаоло отправили с фальшивым саженцем, создав вокруг него атмосферу тайны. Настоящий Сын Дерева переправляется другим способом.

— И что это за способ?

Хабльят пожал плечами:

— Могу только догадываться. Возможно, жрица искусно прячет его у себя. Возможно, побег спрятан в багажном отделении — но в этом я сомневаюсь, они знают о квалификации наших шпионов. Я думаю, саженец находится под охраной какого-нибудь представителя Кайрил… Возможно, на этом корабле. Возможно, на другом.

— А дальше?

— А дальше — я сижу здесь и смотрю, не придет ли кто-нибудь усугубить мои подозрения А дальше — вы пришли первым.

Джо тускло улыбнулся:

— И какие же выводы вы сделали?

— Никаких.

Появилась беловолосая стюардесса Ее руки и ноги, в облегающем костюме, казались очень тонкими и изящными. В костюме? Джо впервые разглядел его поближе…

— Джентльмены будут завтракать?

Хабльят кивнул:

— Я буду.

— Мне принесите каких-нибудь фруктов, — попросит Джо. Тут же он вспомнил открытие, сделанное на Джинкли. — Я не смею мечтать, что у вас есть кофе.

— Думаю, найдется, лорд Смит.

Джо повернулся к Хабльяту:

— На них почти нет одежды! Это же краска!

Хабльят, казалось, был удивлен:

— Разумеется. А разве вы не знали, что на биллендцах всегда больше краски, чем одежды?

— Нет. Я всегда принимал как само собой разумеющееся, что это одежда.

— Это серьезная ошибка, — наставительно сказал Хабльят. — На чужой планете, имея дело с существом, личностью или явлением, никогда ничего не принимайте как само собой разумеющееся. Когда я был молод, я посетил мир Коэнчей на Киме, и там я совершил оплошность, обольстив местную девушку. Восхитительное создание с виноградной веточкой в волосах. Помнится, она уступила с готовностью, но без энтузиазма. И вот, когда я лежал почти без сил, она попробовала прирезать меня длинным ножом. Я запротестовал, и она была ошарашена. Впоследствии я выяснил, что у Коэнчей лишь замысливший самоубийство имеет право обладать девушкой, минуя брачные узы, и что там нет никого, кто колебался бы в выборе убить себя самому или уйти в мир снов, умерев в экстазе.

— А мораль?

— Она ясна. Вещи не всегда таковы, какими выглядят. Развалившись в кресле, Джо размышлял: Хабльят насвистывал фугу из четырех нот, аккомпанируя себе на шести пластинах, висевших у него на шее, как ожерелье, при касании каждая из них вибрировала в определенном тоне.

Джо размышлял.

“Очевидно, он что то знает. Или подозревает. Или ему кажется, что он знает то, в чем я замешан. Хабльят как-то сказал, что у меня ограниченный интеллект. Возможно, он прав. Он сделал уже достаточно намеков. Ильфейн? Нет, он говорит о Сыне Дерева. Какая грандиозная суматоха вокруг растения! Хабльят уверен, что оно на борту, это ясно. Ладно, у меня его нет. У него его тоже нет, иначе бы он не говорил так много. Ильфейн под вопросом. Силлиты? Жуткая старуха? Менги! Друиды-миссионеры?”

Хабльят посмотрел на него в упор. Когда Джо вздрогнул, он улыбнулся:

— Теперь вы поняли?

— Это кажется вероятным, — сказал Джо.

Все пассажиры вновь собрались в салоне, но атмосфера здесь царит уже другая. В любом путешествии невозможно обойтись без трении, но здесь личные приязни и неприязни, незаметные прежде, вдруг разом вышли на передний план Ирру Каметви, два менга в штатском (как узнал Джо от Хабльята это были поверенные политического комитета Красной Ветви) и юная вдова целый час уже сидели за столом с разноцветными дощечками, старательно избегая глядеть на Хабльята. Два миссионера сгорбились над алтарем в темном углу салона, бормоча непостижимые заклинания. Силлит бродил из угла в угол. Женщина в черном сидела неподвижно, как мертвец, лишь взгляд ее изредка передвигался на восьмую дюйма. Кроме того, примерно раз в течение часа, она поднимала прозрачную руку и подносила ее к лысой до стеклянного блеска голове.

Джо казалось что он сопротивляется психическим потокам, словно океан налетающим с разных сторон ветрам. Но главное, думал он, не забыть, что его ждет своя миссия на Балленкарче.

“Странно, — думал Джо. — всего дни, часы оставались до прилета на Балленкарч, а поручение, которое я должен выполнить, кажется потеряю внутреннее содержание. Большую часть эмоции воли, чувств я вложил в Ильфейн. Вложил? Скорее, это было выжато, вырвано из меня…”