Звездный корсар

От точного ответа на эти вопросы зависит многое. Математики знают, что малейшая неточность в расчетах полета космического корабля может отклонить его от цели на биллионы ми. Малейшая неточность! Ты слышишь? А в эволюционном учений, в социальных прогнозах, в планировании динамики общественных формаций мы действуем приблизительно, пользуясь сомнительными гипотезами и волюнтарными предпочтениями.

Итак, что такое жизнь? Закономерный ли плод природы и Вселенной? Она - в вечной борьбе, неустанно защищается, воюет с собой, с пространством, временем. Или она паразитарна по отношению к этому Космосу, или она посланец иного Мегамира, чужеродное зерно иной эволюции, приспособившаяся к стихиям враждебного мира. Наука приняла как догму, что эволюция в природе шла "правильно". Но что означает "правильно"? Для кого? Кто уверен, что биологическая машина человека есть идеальное решение для достижения цели, ради которой Космос ведет таинственную игру с мириадами миров? Сложный пищеварительный аппарат, забирающий почти всю жизненную энергию, слабое неустойчивое тело, непостоянный разум, шаткие чувства - колеблющиеся, инфантильные, капризные - и весьма неточные органы анализа, подвластные инстинкту, бросающего человека на удовлетворение самых примитивных желаний вопреки велению разума, - как может такая основа быть фундаментом величественных космических достижений? Мы - только уравновешенная машина для ограниченной цели. Машина, боящаяся смерти, ударов, подвластная голоду, холоду, игрушка множества инстинктов и традиций!

И все же... что-то есть в нас... то, что бунтует, клокочет, требует парадоксальных действий, даже вопреки интересам тела, временного нашего естества. Что же это такое?

Я понял: это веление Вечного Движения, Вечной Динамики Космоса, которая и есть сущность Бытия. Неважно - правильно шла эволюция или нет, "законные" мы или нет? Важно, что настает время, когда мыслящие существа осознают призвание - возглавить поток эволюции, сознательно повести за собою весь живой мир к раскрытию всей спрятанной в нас потенциальности.

Тогда прозвучал зов: Свобода! Надо разорвать деспотию формы, навязанной нам природою. И не прислушиваться к велениям инстинкта, а утвердить волю Духа, Разума, спросить самого себя: что тебе надобно, чего ты жаждешь?

Всевозможность, вседостижимость! - вот какой зов я услыхал!

Ломай сам себя, лепи свою суть!

Да, да, мой молодой друг! Телу не надо изменений. Оно есть то, что есть. Определенные функции, определенные возможности. Результат инстинктивных усилий природы. А дух жаждет перемен, вечных перемен!.."

Аэрас трепетал от возбуждения, глаза его пылали, словно у древнего пророка. Дисгармония между истощенным телом и вдохновенным лицом была сверхярким. Где-то в моем сознании проскользнула мысль: а что, если он и в самом деле немного того... не в себе? А вслух произнес: "

Многое мне понятно... но таких обобщений я не делал. Ведь дух порожден материей, и разрывать их взаимосвязь..." "

Тогда не разрывай пуповины, привязывающей дитя к матери! - рявкнул Аэрас, сверкнув глазами. - Пусть оно вечно болтается на привязи! О горе-философы! Как вы боитесь решающих выводов! Пуповина субстанции должна быть разорвана, ее закономерности нарушены! Иначе Птица Духа не полетит в Беспредельность! О вседостижимости нечего и думать!" "

Вседостижимость? Я не приходил к таким поражающим выводам. Новые пути, неожиданные находки, но "вседостижимость"? Не фикция ли это?" "

Фикция? Все Бытие подтверждает этот императив! Это основа Мироздания! Я признаю лишь эксперимент. Взгляни назад, на историю биосферы. Даже низшие твари не боялись нарушить закон статики, статус-кво. Рыбы захотели выйти на сушу, в чуждую для них стихию - и родились земноводные. Их боязливые родичи до сих пор плавают в океанах и болотах. Ящерицы пожелали летать, и над планетою закружили чудесные создания - Птицы. Первобытные дикие приматы подняли голову к звездам - и стали людьми. Успокойся, не думай, что я легкомысленно упрощаю все. Все, безусловно, намного сложнее, я не упоминаю о множестве условий, сопровождавших все эти биологические катаклизмы, но то, что достижимо для несознательных тварей, тем более подвластно мудрому человеческому существу, определившему свое главенствующее положение в Космосе.