Звездный Лес

– Нам следует лучше узнать друг друга, как вы считаете? – обратился он к Идриссе и Алексе. – Обещаю: я сделаю все, что смогу, для счастья вашей дочери!

Пропустив вперед себя родителей жены в залу, где их ждал Бэзил, Петер подумал, что бывшие терокские правители, должно быть неверно истолковали довольную улыбку, которую король изобразил на своем лице.

Президент кипел от злости. Вынужденно бесстрастное выражение его лице было таким хрупким, что чихни он – и спокойствие вмиг разлетелось бы. Бэзил был уверен, что все заметят внезапный приступ гнева и не хотел проверять, насколько велико его самообладание.

Чувствуя замешательство президента, к нему ненавязчиво проскользнул мистер Пеллидор.

– Могу я подслушать их разговор, сэр? – вкрадчиво спросил он. – Они не выйдут из зоны вмонтированных в садовые статуи микрофонов.

– Нет, – сквозь зубы процедил Венсеслас. – Они не строят планов за моей спиной. Этот маленький спектакль был устроен для меня одного.

Он сделал глубокий вдох, пытаясь расслабиться.

– Я боюсь, наш красивый юный король с каждым днем становится все более непокорным. – Бэзил выждал момент, когда никто из гостей не смотрел в их сторону, прежде чем тихо прошептать агенту в самое ухо: – По-моему, придется рассмотреть другие кандидатуры.

101. МУДРЕЦ-ИМПЕРАТОР

Мудрец-Император контролировал движение каждой нити в Империи… но если он не может совладать с собственным сыном, то нити ослабнут, и вскоре совершенное полотно начнет распускаться. Неподчинение Джора’ха может полностью разрушить все его начинания на благо илдиранского народа.

Старый Цирок’х не сразу понял, что после того, как Первый Наследник узнал правду о своей ничтожной любовнице-терокианке, ситуацию нельзя было исправить ни простым улаживанием, ни целительным спором, ни безропотным принятием всегдашней справедливости отца. Он жестоко просчитался – эта женщина очень много значила для его сына.

Мудрец-Император не мог заставить Джора’ха понять его, и теперь глупая злость Первого Наследника подтачивала все тонкие связи в умирающем правителе, жизнь которого становилась все скоротечнее. То, что это было жестокой, неприятной, но необходимой мерой, мог понять только Мудрец-Император, но эти доводы не убеждали влюбленного идеалиста.

Все илдиране инстинктивно принимали всеведущее предвидение, доступное через тизм. Все илдиране следовали командам своего повелителя, потому что они приходят из духовных нитей Светлого Источника. Но теперь Цирок’х с ужасом осознал, что Первый Наследник никогда не поддавался влиянию с той же легкостью, как все остальные. Отец слишком долго был чересчур мягок к нему, чересчур терпелив и благодушен. Его старший сын был слеп к своему предназначению. Илдиранская Империя не переживет такой разрыв, тем более сейчас.

Проблема должна быть решена. Любым способом. И быстро.

Цирок’х грузно осел в хрустальном кресле, полуприкрытые глаза его стали неподвижны в толстых складках жира, пока он обдумывал, каким должно быть самое мудрое решение. За бурный век правления Цирок’х сталкивался со многими кризисами, но, ни один так сильно не затрагивал его сердца.

Он должен либо убить старшего сына, единственного Первого Наследника, либо заставить его прозреть.

После ссоры с Джора’хом правитель больше не входил в залу «Небесной сферы». С вершины столпа света на благоговеющих пилигримов, преодолевших семь рек и взошедших во Дворец Призмы, все еще смотрело его улыбающееся изображение, но Цирок’х не мог предстать перед народом, пока его ум замутнен бурей сомнения и нерешительности.

Джора’х поклялся взять корабль и улететь на Добро, поэтому Мудрец-Император запретил вылет всем кораблям. Он не позволил даже торговым судам покидать Миджистру, не считаясь с большими потерями для илдиранской экономики.

Но нельзя навсегда отменить полеты в космос. Джора’х умен, богат и его ведет жажда мщения. Взбунтовавшийся сын правителя найдет способ осуществить свой бессмысленный план.

Цирок’х вынужден был торопиться. Затянувшееся молчание и смятение Мудреца-Императора будут восприняты всем илдиранским народом и создадут еще больший хаос, чем его ошибочные действия. Правитель не может чувствовать себя беспомощным.

Копья боли без пощады разили умирающую нервную систему, словно хищник, поселившийся в мозгу, взбесился. Но придется вытерпеть страдание, не показывая его другим. Мудрец-Император не должен употреблять наркотики и обезболивающие препараты, даже такие легкие стимуляторы, как шинг. Хотя они притупляют боль, но также лишают способности удерживать нити тизма. А этого он не мог себе позволить.

– Брон’н, помоги мне! – севшим голосом позвал Цирок’х. – Позови прислугу!

Дюжий охранник кликнул слуг. Болтливые коротышки бесцельно суетились, стремясь во всем угодить Мудрецу-Императору. Брон’н стоял, не ослабляя внимания, положив ладонь на полированную рукоять церемониальной катаны. Клинок был острее бритвы и сверкал словно алмаз в льющихся сквозь прозрачные стены дворца лучах света.