Звёздный наследник

Я выглянул из-за бункера и посмотрел в сторону охранников: парни лежали за тумбами ограждения и спокойно наблюдали за боем. Ловуд подполз к Маршаллу и о чем-то с ним переговаривался. По всему видно, никто из охранников не ждал скорого окончания боя, а Ловуда не волновало возможное истощение боезапаса киберов.

А если так, рассудил я, если арсеналы планеты Корида достаточно велики, а киберы практически неуязвимы, то “Монстрам” скоро будет совсем плохо. Находясь в состоянии перманентной активной огневой обороны, они вынуждены подумать об истощении собственных ресурсов…

Я повернулся к Лотте – она не отлипала от видеокамеры – и сказал:

– Мне кажется, они сейчас улетят.

– И обязательно придумают что-нибудь еще, – подхватила Лотта. – Мне кажется, они там внутри озверели. По-моему, им так не доставалось даже от наших военных звездолетов. А они ребята гордые, привыкли побеждать! – Она отвела камеру от разрумянившегося лица и посмотрела на меня сияющими глазами. – Пусть придумывают, а мы посмотрим!

Я ничего не ответил, но твердо решил: как только корабль “Монстров” снимется с якоря, позову Гарри и попрошу связать мою амазонку и отнести ее в звездолет. Он парень здоровый – справится. А я потащу сумку и видеокамеру.

И тут я, не знаю почему, почувствовал неладное. Не знаю почему. Просто в любом из нас есть такая штука, что-то вроде индикатора истинности предположений. Во всяком случае, я это так называю. Другие говорят о шестом чувстве, или об интуиции, или о внутреннем прорицателе – не важно. А дело в том, что когда мы что-нибудь предполагаем, внутри нас вдруг включается нечто и дает оценку нашим ожиданиям: правильно мы думаем или нет, верно предположение или не верно. И оценка эта всегда истинна, проверено на опыте.

Наверно, это работает в нас всегда. Только мы очень редко слышим самих себя за шумом наших мыслей или чувств. А если слышим – не верим. Особенно тогда, когда оценка отрицательная. Потому что предположения – это проекция наших желаний на будущее, а кто хочет подвергать исполнения своих желаний сомнению!

Но я приучил себя верить индикатору истинности предположений. И поэтому, когда вдруг услышал внутреннюю оценку и понял, что не подойду с Гарри и Лоттой к своему звездолету, и не пожму дюжему охраннику руку в благодарность за помощь, и у меня больше не будет причин злиться на Лотту, или возмущаться, или смеяться над ней…

Когда вдруг я понял это, мне стало страшно.

Я почувствовалл неладное. И впился взглядом в глыбу корабля-пришельца.

Звездолет “Монстров” все так же держал круговую оборону: щетинился пиками лазерных разрядов и плевался ракетами во все стороны. Но кое-что в его облике изменилось. В нижней части корпуса открылись еле заметные с километрового расстояия узкие темные щели выходных люков. Всего три или четыре щели. Я не заметил бы их, если бы не вглядывался столь пристально.

Несколько секунд ничего не происходило, потом щели замерцали и стали очень быстро изменять окраску: черная-белая, черная-белая… Очень быстро, как будто через них прокручивалась старая кинолента с перемежающимися засвеченными и неэкспонированными кадрами…

А потом я увидел, как вдоль корпуса корабля вытянулась цепь светло-серых полупрозрачных теней.

Я напряг зрение изо всех сил – так, что на глаза навернулись слезы. Тени были похожи на привидения: этакие колышащиеся вуали. Они принимали то форму человеческого тела, то сворачивались в ковровую скатку, то превращались в застиранные простыни…

Я дернул Лотту за рукав:

– Снимай! – И указал на подножие корабля.

– О Господи! – изумилась Лотта и направила видеокамеру на неведомых существ.

Тем временем все “призраки” разом трансформировались в пузыри двухметрового диаметра. Выстроенная цепь рассыпалась, и странный десант стремительно раскатился во все стороны. Часть шаров обогнула корабль справа и слева и исчезла из виду. Остальные пошли кататься по всему пространству между кораблем и стеной крепости.

Разрывы ракет не причиняли им никакого вреда. Я видел, как сквозь шары пролетают камни и куски глины. Я видел, как два кибера Уокера одновременно вдарили из пушек в один из них. В любом случае “призраки” оставались невредимыми.

– Что это за существа, Дэн? – крикнула Лотта. – Их ничто не берет! И они распределяются равномерно по всему полю! По-моему, они шарахаются только от лазерных зарядов!

Она была права: полупрозрачные шары испуганно откатывались в сторону от лазерных стрел, утыкающихся в землю поблизости от них. Но упрямо продолжали раскатываться во все стороны.

Киберы Уокера оказались не глупее нас. Они очень быстро оценили рефлексивные особенности поведения новых противников и сделали правильные выводы. Из-под земли в разных концах равнины вокруг корабля показались три кибера и дали залп из лазерного оружия. Нападение на “призраков” было, как и полагалось, неожиданным и мгновенным. Ни один из трех шаров, взятых на прицел, не успел уйти от разрядов.

И мы увидели, как погибают эти твари. Шары приняли в себя бешеную энергию разрядов, развернулись в трепещущие на ветру багряные полотна… и растворились в воздухе.