Звёздный наследник

Сначала я просто бездумно пялился на беспорядочное кручение спиралей картинки-заставки. Потом осознал: меня что-то не устраивает. Озадачился, но не смог определить – что. Потом кое-как сосредоточился и, когда поставил вопрос ребром, тут же на него и ответил: меня не устраивало то, что компьютер был включен. Последний и единственный сеанс работы с ним – выход в ГКС и связь с Землей – я завершил, отключив питание системного блока, это я помнил точно.

– Дэнни, идиот, – проворчал я. – Опять копался в технике, придурок. Небось и в ГКС выходил, хулиганил. Хакер долбаный…

Я потянулся к оптической мыши и вдруг увидел, что в работе задействован один из дисководов. Я помнил, что “Монстры Галактики” утащили с собой все носители информации… Откуда в системном блоке взялся диск? Я тронул мышь, и картинка-заставка сменилась на экране крупной надписью: “Джеймс Уокер для Дэниела Рочерса. Видеозапись от 16 октября 20… года. Нажмите ОК”.

Меня вышвырнуло из кресла. Я встал, качаясь, как матрос на штормовой палубе, напротив компьютера и восхищенно прошептал:

– Хакер… Гений…

Дэнни-дурак открыл электронный замок сейфа. Замок с пятью степенями защиты.

Крепко держась за перила, я спустился по лестнице и вывалился из особняка. Торнадо стоял посреди сада камней, как ему и полагалось. Я тихо подошел к его левой ноге – сейф в нише был открыт и пуст.

Я поднял голову и глубокомысленно спросил:

– Торнадо, друг мой, как ты считаешь, всех мы врагов победили или нет?

– Я не знаю, что вы подразумеваете под словом “враги”, сэр, – столь же глубокомысленно ответил вечно бодрствующий и трезвый кибер, – но все инопланетные организмы во владениях мистера Уокера нами уничтожены.

– Да? – Я пьяно уставился на его ногу и проревел. – Хвалю за службу! Но! – Я поднял вверх и назидательно покачал им, как мне показалось, прямо перед мордой суперкибера. – Ты должен знать: что бы я не имел в виду под словом “враги”, мы победим всех врагов обязательно!

И отправился в кабинет Уокера. Смотреть видеозапись.

“Дэнни, мальчик, здравствуй, сынок! – Лицо дяди Уокера – длинное, рябое, с сетью старческих прожилок, с носом-картошкой лицо – некрасивое, знакомое до боли, живое, доброе, любимое – заполнило собой экран монитора и улыбнулось мне. – Здравствуй, мы не виделись сто лет…”

Сердце мое защемило.

– Зравствуй, дядя Уокер, – прошептал я и почувствовал, как на глаза навернулись слезы, приключения на Корриде совсем доконали лихого парня Рочерса.

С этого момента я вопреки всем законам физиологии начал катастрофически трезветь.

“Если ты сейчас слушаешь меня, значит, мы так и не встретились, а я… Меня уже нет. Очень жаль. Мне очень жаль, сынок, что мы никогда не увидимся. Я всегда помнил о тебе и очень хотел пожать при встрече твою руку…

Ты уже взрослый, ведь правда? Как ты?”

– Нормально, – просипел я в ответ. – Хотя… У меня неприятности, дядя…

“Я знаю: у тебя неприятности, – перебил меня Уокер. Я вздрогнул от неожиданности. – Ты нашел меня – а сделать это было нелегко, – и прилетел на Корриду. Это может означать только одно: твой отец умер. Дэниел Кристофер Рочерс скончался…”

Дядя Уокер опустил голову и замолчал. Масштаб изображения уменьшился, ракурс изменился, – видимо цифровая видеокамера автоматически отошла назад и в сторону – и я увидел, что Уокер сидит в том же кресле, в котором сейчас сидел я. Он был в чистой накрахмаленной сорочке и вязаном пуловере, с сигарой в руках. Таким, каким я привык его видеть в детстве, в нашем доме, за одним столом с отцом.

“Не печалься, – продолжал Уокер, – и не предавайся ненужным воспоминаниям, ты прилетел сюда не за этим. Оставь мертвым хоронить своих мертвецов. И тем более не вини себя. Ты ничем не мог помочь отцу, в его смерти твоей вины нет. Все было предопределено. В тот самый момент, когда мы решили уйти из Бюро Звездных Стратегий”.

Уокер прервался, смущенно провел пальцами по лбу, как бы собираясь с мыслями, и снова посмотрел на меня:

“Но, впрочем, я отвлекся, Дэн, давай все по порядку…

Когда я покидал твоего отца, он сказал:

– Ты отказался от всего, что мы создали, Джеймс, а следовательно, и от права распоряжаться нашим общим достоянием. Но я выполню твою волю. Тайна открытия никогда не будет выдана мною. Никому и никогда. Что же касается материального воплощения наших усилий – звездолета с начинкой, проекта “Ланцелотт”… Пусть он останется в мире. Пути Господни неисповедимы. Если “Ланцелотт” был создан нами только для того, чтобы сократить наши дни и занять двух престарелых людей на закате жизней – плоды нашего труда сгниют на какой-нибудь космической свалке, и дело с концом. Если же мы работали не зря – кто-то раскодирует защиту и докопается до сути”.

Уокер пристально посмотрел на меня и произнес: