Звёздный огонь

— Братец, не надо… — встревожилась Нэлл. — Ты и так уже утомил гостя, перепугал его. Не стоит ещё и это показывать!

— Молчи, женщина! — рявкнул моряк. — Он сам меня попросил!

«Какого кракена я сюда пришел?» — мрачно подумал Хаген.

… — Вот, смотри! Правда, он красивый?

Сдвинув в сторону тарелки, на обеденном столе разложили несколько затрепанных листков, испещренных странными рисунками и корявыми надписями, покрытых кляксами и жирными пятнами.

Хаген смотрел — и не видел ничего, что можно было бы назвать красивым.

Он вообще не понимал, о чем речь.

— Вот это ребра, — вдохновенно рассказывал тем временем Гарон, не замечая, что его собеседник пребывает, мягко говоря, в недоумении. Мальчики устроились подле дядюшки, с интересом поглядывая на Хагена; сами они, похоже, видели рисунки не раз. — Если сверху обшить их досками, а потом щели законопатить… ну, чтобы не было течи. Вот это нос, а это… соображаешь?

— Корма, — пробормотал магус, который и впрямь начал кое-что понимать. — А это, значит, мачта? Раздери меня кракен…

Гарон расхохотался.

Своё прозвище он и впрямь заслужил: рисунки, напоминавшие рыбьи скелетики, изображали фрегаты — но не сотворенные Океаном, а сделанные из дерева! «Заступница… — подумал Хаген. — Надо поскорее отсюда удирать. Это же надо — деревянный корабль!»

Любопытство, однако, помешало магусу уйти сразу же.

— А паруса? — спросил он неосторожно, и получил в ответ язвительное замечание, дескать, добротная холстина ничем не хуже перепонки, натянутой между мачтовыми реями фрегата. Надо лишь придумать, как их собирать, но тут Гарон намеревался позаимствовать опыт у шкиперов карго — паруса у дохлых кораблей переставали обновляться и в первый же год службы приходили в негодность, поэтому их приходилось заменять на искусственные.

— Нет ничего незаменимого! — заявил Гарон. — Дело за малым — построить его, и тогда владычеству морских тварей конец!

Пересмешник смотрел на верзилу-моряка со смесью жалости и презрения, но на лице его в этот миг отражалась лишь вежливая заинтересованность. Было ясно, что Гарон додумался до идеи построить фрегат из дерева вовсе не от хорошей жизни. Что там говорила служанка в «Веселой медузе»? Хаген никак не мог вспомнить, но определенно в прошлом у Гарона крылась какая-то темная история. Что ж, странные чертежи, насколько мог судить пересмешник, вполне можно было воплотить в жизнь — если, конечно, отыщется второй безумец, способный потратить немалые деньги на подобное сумасбродство. Но зачем? Для чего строить из дерева жалкую посудину, которая будет лишена разума и никогда не сравнится с белопарусным фрегатом, бесстрашно преодолевающим шторм и на равных вступающим в бой с морскими чудовищами?

Да и какой дурак отважится выйти в открытое море на корабле, который не способен любить?!..

— Молчишь, да? — самодовольно спросил Гарон. — Я знал, что ты удивишься.

В дверь постучали.

Нэлл пошла открывать, и Хаген возликовал — наконец-то у него появился предлог тихонько уйти, не разозлив хозяина. Обо всем случившемся он расскажет капитану — то-то Крейн посмеется!..

— Добрый день, хозяйка! — раздался знакомый голос; Нэлл, ахнув, отступила от двери. Гарон поднял голову — и его лицо исказила гримаса такой лютой ненависти, что Хаген невольно вздрогнул, некстати вспомнив: он всё ещё безоружен.

На пороге стоял сам Кристобаль Крейн.

— Не приглашаете? — поинтересовался он, иронично улыбаясь. — Где же ваше хваленое гостеприимство, жители Каамы?

— Поди прочь, нелюдь! — глухо прорычал Гарон. — Вон из моего дома!

— До чего жестоко! — Крейн картинно вздохнул. — Мне не рады. Что ж, придется уйти… Хаген?

— Я с вами, капитан! — отозвался пересмешник, не скрывая облегченного вздоха. Каким чудом Феникса занесло в этот отдаленный квартал, оставалось лишь догадываться, но для него это было сущее благословение Эльги. — Я с вами… — повторил он, внезапно осознавая, что именно произошло.

— Теперь понимаешь? — хрипло проговорил Гарон, устремив на Хагена безумный взгляд. — Он пришел, потому что почувствовал опасность! Он читает твои мысли, дурень, он думает за тебя! И пока это будет длиться, ты никогда не станешь по-настоящему свободным! Проснись же, проснись наконец!..

Молодой моряк посмотрел на своего капитана, словно ожидая, что тот что-нибудь скажет — но Крейн не издал ни звука. Он стоял, прислонившись к дверному косяку, и наблюдал за собравшимися, словно происходящее его вовсе не касалось.

— Будь ты проклят, — вдруг негромко проговорила Нэлл, и предназначались эти слова вовсе не капитану «Невесты ветра». — Ты позоришь меня перед людьми вот уже десять лет, и теперь хочешь, чтобы нашим врагом стал лучший капитан в Океане? Да чтоб ты провалился на самое дно вместе со своими глупыми мечтами, чтоб тебя Шторм забрал!

— Нэлл, ты что… — ошеломленно пробормотал Гарон, но тут Крейн перебил их обоих: