Звездный сфинкс

По свидетельству Рольфа Краузе, в Ахетатоне в первый день нового года, или I Ахет 1, отмечался праздник, носивший название "день рождения Атона". Однако в 1352 году до н. э. вследствие прецессии гелиакический восход Сириуса сдвинулся на десять дней и наблюдался после летнего солнцестояния. Поэтому если при Эхнатоне продолжали, как того требовала традиция, связывать наступление нового года с гелиакическим восходом Сириуса, это означало, что при начале отсчета через десять дней после 21 июня, то есть 1 июля, "юбилейная дата" также сдвинется вслед за календарем на десять дней - с 19 октября на 29 октября! Это никак не могло быть совпадением! Я не сомневался, что Великий храм Атона на самом деле был ориентирован на "юбилейную дату" в соответствии с изначальным гелиопольским календарем, который привязывал наступление нового года к гелиакическому восходу Сириуса. Эхнатон оказался пуристом в большей степени, чем было принято считать.

В конце октября 2004 года мне представилась возможность посетить Телль-эль-Амарну во второй раз. Мой друг Роэл Оостра снимал документальный фильм по моей книге и хотел запечатлеть восход солнца 29 октября в Телль-эль-Амарне. По моим подсчетам, солнечный диск должен был появиться между двумя колоннами малого храма Атона, который имеет точно такую же ориентацию, как стоящий рядом Великий храм. Поскольку от Великого храма почти ничего не осталось, Роэл посчитал, что на экране телевизора появление солнца между колоннами будет смотреться более эффектно[55]. 28 октября мы выехали из Каира в Аль-Минью и остановились на ночь в небольшом отеле сразу за чертой города. Конвой вооруженных полицейских, сопровождавший нас в дороге, тоже заночевал в гостинице - этот район Египта считается вотчиной религиозных фанатиков, которые стремятся нанести урон туристической отрасли, нападая на иностранцев.

Весь вечер местный гид уговаривал начальника конвоя, чтобы тот разрешил нам отправиться в Телль-эль-Амарну до рассвета, но полицейский был непреклонен: это невозможно.

Усталые и разочарованные, мы отправились спать. Однако ночью что-то заставило начальника конвоя изменить решение, потому что в пять утра нас разбудил взволнованный гид и сообщил радостную новость: нам разрешено отправляться в путь прямо сейчас. Мы выбежали из комнат, наскоро проглотили едва теплый чай с печеньем и поехали в Телль-эльАмарну. По пути к городу Ахетатон вооруженные полицейские махали нам руками и приветливо улыбались - ночное "убеждение" явно оставило их довольными.

Мы прибыли в Ахетатон за полчаса до восхода солнца, и у нас осталось достаточно времени, чтобы установить камеры вдоль оси малого храма, откуда между двумя колоннами открывался великолепный вид на восточные холмы. Промежуток между колоннами играл роль окна, выделявшего то место, откуда должно было появиться солнце. Оставалось только дождаться солнца. Я нервно проверял свои расчеты. Солнце должно было взойти в 7 часов 5 минут под углом 16°53' к югу от направления на восток, что, как я надеялся, совпадает с осью храма. Местный инспектор Высшего совета по древностям, мужчина по имени Мухаммад, был настроен скептически. По его словам, солнце всходило в этой точке не в октябре, а в августе. Он работает здесь семнадцать лет и знает, что говорит. Я постарался как можно вежливее объяснить ему, что он ошибается. В ответ он просто пожал плечами и отправился поболтать с полицейским, которого, похоже, совсем не интересовало происходящее.

Восточный горизонт начал светлеть. Несколько звезд, которые были еще видны, быстро растворились в свете зари. Нас беспокоило облако, нависавшее над восточным горизонтом и грозившее испортить весь эффект. Но затем, как будто по волшебству, в облаке образовался разрыв, позволив нам увидеть солнечный диск во всем его великолепии. Он поднимался, как я и предсказывал, между двух колонн. Мы были настолько захвачены этим зрелищем, что чуть не забыли включить камеры. Мухам-мад и полицейский, куривший сигарету, умолкли, завороженно глядя на восход солнца, как будто увидели привидение.

Затем Мухаммад подошел ко мне, улыбнулся, пожал мне руку и произнес: "Вы умный человек! Как вам это удалось?" Я объяснил, что в этом нет моей заслуги и что все дело в законах небесной механики.

По дороге в Каир я невольно вспоминал торжественную клятву, которую Эхнатон приказал вырезать для потомков на пограничных камнях своего солнечного города: