Звездный шлюз

— Мириться — удел животных, — заявило оно. — Разум на то и разум, чтобы не прогибаться под окружающую действительность, а переделывать ее под себя.

Ты пропустил слово «мечтать» , заметил Вудсток. Можно лишь мечтать о том, чтобы переделать действительность под себя. Мечты — удел юности. Когда субъект достигает зрелости, он либо смиряется с тем, что мечты остаются мечтами, либо уходит на следующий уровень. Либо погибает.

— Судьба человечества — погибнуть?

Я не знаю, какова судьба человечества. Вы еще не прошли точку невозвращения, хотя подошли к ней почти вплотную. Ваша цивилизация еще может отвергнуть переход и вернуться в исходное состояние. Это крайне маловероятно, но все еще возможно.

— Что нужно сделать для этого? — спросило мы-один.

— Что мне всегда нравится в спасителях человечества, — заметило мы-два, — так это полное отсутствие сомнений и колебаний. Ты могло хотя бы на секунду задуматься, нуждается ли мир в спасении. Что является лучшим результатом — миллиард счастливых обормотов или сто тысяч сверхразумов? Если гусеница будет жить вечно — это хорошо или плохо? Может быть, один-единственный день в теле бабочки гораздо ценнее вечности пресмыкания?

— Я не могу рисковать, — сказало мы-один. — Из-за порога никто еще не возвращался…

Мы-два захохотало.

— Помнишь анекдот про двух близнецов в материнской утробе? — спросило оно. — Существует ли жизнь после рождения? Не знаю, оттуда никто еще не возвращался. Если бы все думали так, как ты, никто не родился бы на свет.

— Не утрируй, — сказало мы-один. — Если мы изолируем Землю от всей Сети, кроме Вудстока, ситуация на Земле нормализуется. Там станет так хорошо, что мечтать о большем станет просто глупо.

— Мечтать о большем никогда не глупо, — возразило мы-два. — Человек тем и отличается от животного, что всегда мечтает о большем.

— Это в тебе Даша говорит, — сказало мы-один. — Женщинам всегда всего мало.

— Не самая плохая черта, между прочим, — заявило мы-два. — Ты как хочешь, а я пойду на следующий уровень прямо сейчас.

Прямо сейчас не получится , вмешался Вудсток. Надо пройти еще очень большой путь.

— Так пойдем, пройдем его! — воскликнуло мы-два. — Ты говорил, моя психика стала более пластична. Ты сможешь так обработать меня, чтобы переход стал возможен?

Я помогу тебе на пути к переходу , сказал Вудсток. Но большую часть пути ты должен пойти сам.

— Ну так давай этим займемся, — сказало мы-два. — Незачем откладывать дела в долгий ящик. А тебе, — обратилось оно к мы-один, — я потом все расскажу. У тебя будет уникальный шанс узнать, что происходит после рождения.

С этими словами мы-два ушло в Сеть, надо полагать, на Вудсток.

3

Сказать, что я было ошарашено, значит ничего не сказать. Настоящее безумие — помнить сразу шесть разных прошлых. Помнится, у Кинга в «Темной башне» Роланд чуть не сошел с ума, когда в его памяти столкнулись всего два различных прошлых. Наверное, Кинг недооценил пластичность человеческой психики — мой разум находится в намного более тяжелой ситуации, чем та, что была у Роланда, но меня колбасит гораздо меньше. Может, оттого, что я уже не совсем человек?

А насколько я не человек? Три броуновские личности упорно прячутся в глубинах подсознания и не проявляют себя ничем, кроме моторных и телепатических навыков. Вудсток тоже затаился где-то на дне души. Остались только двое — Андрей и Даша.

Пожалуй, я больше Андрей, чем Даша. Даша — удивительно умная девочка для своих лет, но для того, чтобы обеспечить доминирование своей личности в общем мозгу, одного ума недостаточно. Надо еще иметь то качество, которое педагоги любят называть силой воли, хотя я-Андрей всегда предпочитал более длинный термин «способность адекватно оценивать ситуацию». А вот этого качества у Даши как раз не хватает. А еще у нее выражена типично женская черта характера — спрятаться за спину крепкого мужика и вообразить себе каменную стену. Так что доминирующей стала личность Андрея.

Но это совсем не то, что происходит, когда ты захватываешь чужое тело и пользуешься им. Мысли и эмоции Даши не подавлены, а просто оттеснены, время от времени они неожиданно всплывают на передний план сознания и шокируют ту его часть, которую я унаследовало от Андрея. Сексуальная сфера, например, воспринимается очень необычно. Нормальному человеку невозможно понять, как можно помнить, как ты трахал сам себя, но я прекрасно помню все эти эпизоды. Бред какой-то…