Звездный скиталец

— Уйду.

— Куда?

— Не знаю. Может быть, на Сыр, может, в Коканд.

Симмонс с интересом посмотрел на степняка. Это было что-то новое. Прежде Айдос никогда не заговаривал о Сырдарье.

— А что на Сыре?

— Русские крепости. Туда Мухаммадрахимхан не сунется.

— Понятно. Бежишь, значит.

Айдос-бий медленно повернул голову, смерил собеседника взглядом. Раскосые глаза сверкнули в лучах заходящего солнца. Только теперь Симмонс обратил внимание, как осунулось и постарело лицо каракалпака.

— Я вернусь, Еркин. Нас будет много. Русские дадут нам оружие. Может быть, и они придут с нами. Почему ты качаешь головой?

— Русские не придут.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю.

Айдос помолчал.

— Пусть. Мы придем сами. Мы вернемся, и худо придется Мухаммадрахимхану! Ты не веришь, Еркин?

Симмонс усмехнулся и покачал головой,

— Я верю. Они не поверят. Люди не прощают поражений, Айдос. Тебя просто убьют.

Старик отвернулся и стал опять смотреть в сторожу моря. По морщинистой щеке скатилась мутная капля.

— Значит, на лбу так написано, — произнес он сдавленным шепотом. — Теперь мне все равно. Рзу убили возле Кунграда. Торе в Хиве замучили насмерть. Убьют, — значит мой черед настал.

Откуда-то издалека донеслись возбужденные голоса. Симмонс огляделся, прикрывая глаза от солнца. К крепости приближалась толпа кочевников. Впереди, размахивая руками и что-то крича, семенил безбородый толстяк в чалме и длиннополом халате.

— Они уже идут, Айдос. Идут по твою душу.

Мятежный хаким оглянулся и безразлично пожал плечами.

— Пусть.

Он вздохнул и поднялся на ноги.

— Я пойду. Прощай, Еркин.

— Погоди. — Симмонс усмехнулся и достал бластер. — Пойдем вместе.

«Чудом больше, чудом меньше, — подумал он со злорадством, передвигая регулятор мощности. — Зато может быть удастся спасти старика».

Они стояли рядом, плечом к плечу — Айдос-бий и Симмонс. А в пяти шагах — степняки, разгоряченные быстрой ходьбой, до черноты загорелые, широкоскулые, в толстых стеганых, до блеска залосненных халатах и чапанах из грубо обделанных шкур мехом вовнутрь. Остро пахло человеческим потом и кисло — взмокшей овчиной. Люди молчали, лишь хриплое дыхание сотен глоток сливалось в монотонный нестройный шум.

— Ну?!

Айдос шагнул вперед, распахнул на груди халат.

— Кто первый?!

Часто дыша, толпа придвинулась ближе.

— Проклятый! — визгливый голос безбородого толстяка взметнулся над толпой ударом плети. — Ты обманул нас! Ты подговорил восстать против освященной кораном власти хивинского хана! Только воля всемогущего предотвратила побоище!

Он выхватил из-за пазухи толстую книгу и высоко вскинул над головой:

— Ты!..

Все взгляды были устремлены на Айдоса. Симмонса зпбыли. Он поднял руку, прицелился из-за плеча колдаулы и нажал на спуск. Сверкнула молния.

Книга в руке толстяка вспыхнула и рассыпалась горячим прахом. Безбородый завопил, размахивая обожжепной рукой, и шарахнулся в толпу, повалив с ног несколько человек.

— А ну тихо!!

Толпа замерла, только визгливо всхлипывал толстяк, дуя на кисть руки. Симмонс вышел вперед и загородил собой Айдос-бия.

— Слушайте, вы!

Симмонс обвел взглядом толпу. «Ну и рожи! — подумал он с холодным бешенством. — Страх и ненависть, ненависть и страх. И ничего человеческого. Бедняга Айдос…».

— Воля всемогущего?!

Он шагнул к сидевшему на земле чалмоносцу. Тот, не вставая, поспешно пополз назад, суча по пыли ногами.

— Вот она, воля всемогущего! — голос Симмонса сорвался на крик. — Смотри! Смотрите все!

Он вскинул руку, нажал на спусковую кнопку и слегка повел кистью. Косая сизая молния метнулась из дула бластера над головами степняков и ударила в бастион крепости. Огромный кусок глиняной стены отделился от бастиона и рухнул с тяжким грохотом.

— Смотрите!

Верхняя часть крепости, словно отсеченная гигантским ножом, обрушилась вниз, сотрясая землю под ногами. Вопль ужаса вырвался из сотен глоток.

— Дэв кескен! Дэв срезал крепость!

Симмонс снова обвел глазами бледные, трясущиеся лица. Теперь они выражали панический ужас перед неведомым и покорность.

— Запомните! Нет бога кроме аллаха, и Айдос-бий — пророк его на земле! Всякого, кто вздумает его ослушаться, ждет кара всевышнего! А теперь разъезжайтесь по кочевьям и ждите фирмана. И всем передайте: слово Айдоса-бия свято!

Когда улеглась пыль, поднятая сотнями. ног, и исчез вдали последний степняк, Айдос снял лохматую шапку и вытер ею мокрую от пота голову. Движения его были размеренны и спокойны, руки не дрожали. «Ну и выдержка! — восхитился Симмонс. — Железный старик!»

— Доволен?

Не отвечая, бий провел ребром ладони через весь лоб от виска до виска, стряхнул пот и только тогда разлепил губы:

— Где ты был раньше, Еркин?

— Мало ли где! — опешил Симмонс. — Думаешь, у меня других дел нет?

Айдос-бий кивнул и надел шапку.

— Наверно, алла-тала[4] поручает тебе много работы.

— Алла-тала? — растерялся Симмонс, но тут же взял себя в руки. — Хватает дел. А что?

— Так.

Айдос взглянул на руку Симмонса, все еще сжимавшую бластер.

— Аллах дал тебе свой огонь, чтобы карать неверных?

— Д-да.

— Зачем же ты развалил крепость?

«Дикарь, — подумал Симмонс с тоскливой безнадежностью. — Ничего-то он не понял!»