Звездный скиталец

Потомок рыцарей Ливонского ордена потерянно бродил по единственной улице Ново-Ургенча, заглядывал от нечего делать на биржу, в кабак, не ощущая вкуса, выпивал по привычке несколько кружек прокисшего пива, возвращался в гостиницу и, заперев дверь на ключ, хотя красть в ней было решительно нечего, с горя заваливался спать, изнывая от духоты, мух и москитов.

В этот день он, как обычно, проснулся в шестом часу, сполоснул лицо теплой водой из рукомойника, вытерся полотенцем не первой свежести, сменил рубаху и вышел на крыльцо, лениво позевывая и прикидывая, где ему убить оставшееся до ночи время.

Ничего путного на ум не шло, да и не могло прийти: знакомых - почти никого, казино Дюммель с некоторых пор обходил стороной, о публичном доме и думать не хотелось, - какие уж тут бабы, того и гляди по миру с протянутой рукой пойдешь! а больше в Ново-Ургенче идти ему было попросту некуда.

- Хо-хо-о-о-о! - сладко зажмурившись, протяжно зевнул герр Дюммель, открыл глаза и остолбенел: прямо перед крыльцом на каком-то дурацком коврике стояли мужчина и женщина. Он - поджарый, широкоплечий, с резкими чертами лица и коротко остриженными черными волосами, она - вылитая курляндская баронесса, белолицая, золотоволосая. Позади незнакомцев медленно оседало белесое облачко пыли. Герр Дюммель мог поклясться всеми святыми, что еще минуту назад на улице не было ни души.

Мужчина наклонился к стоявшему у ног чемодану, отсоединил какие-то провода и захлопнул крышку.

"Кто бы это мог быть? - медленно шевеля мозга* ми, соображал Дюммель. - Одеты, как иностранцы".

- Добрый вечер! - произнес он неуверенным, сиплым от удивления голосом. - Гутен абенд.

Мужчина бросил на Дюммеля насмешливый (как тому показалось) взгляд и тронул женщину за руку. Женщина вздрогнула, поспешно шагнула с коврика. Мужчина аккуратно стряхнул с него пыль, сунул под мышку и произнес, наконец, на плохом немецком (у Дюммеля от души отлегло) языке:

- Добрый вечер, сударь. Помогите, пожалуйста, внести чемодан.

"Вот это да! - Дюммель чуть не подпрыгнул от радости. Постояльцы! Наконец-то!". Он с неожиданным для самого себя проворством сбежал с крыльца и схватился за ручку чемодана.

Оставив приезжих в зальце, середину которого занимал биллиард в сером полотняном чехле, а вдоль стен стояли кожаные кресла, герр Дюммель извинился и сбегал за Реей - жившей неподалеку одноглазой уральской казачкой лет сорока с хвостиком. Сунул ей сгоряча двугривенный и, дыша пивным перегаром, зашептал на ухо, хотя поблизости никого не было:

- Генеральские апартаменты убирать... Мигом! Чтобы все блестело! Иностранцы приехали!

- Бона че?! - изумилась казачка. - Чичас, батюшка, чичас-чичас...

"Апартаментами" именовались комнаты, в которых якобы останавливался когда-то проездом генерал Кауфман. Через час они были приведены в порядок, а пока Рея, косясь единственным глазом на необычных гостей, наводила в них чистоту, Дюммель развлекал приезжих разговорами: описал местное общество, не скупясь на едкие эпитеты, обрисовал картину делового мирка, прошелся по адресу интендантов от инфантерии, с горькой иронией упомянул о пресловутом "годе тигра".

В самый разгар его монолога женщина что-то сказала спутнику. Тот кивнул и положил ладонь ей на руку.

- Фрау чего-то изволят? - галантно осведомился герр Дюммель.

- Фрау спрашивает, не найдется ли у вас бутылки минеральной воды.

- Ми... - захлопал глазами хозяин. - Никак нет-с, минеральной не держим-с.

- Тогда просто воды из холодильника.

- Холодильника? - еще больше удивился хозяин. - Из ледника, вы хотели сказать? Это другое дело. Рэйя! - обернулся он к казачке, которая, закончив уборку, выжимала над ведром тряпку у порога. - Сбегай, голубчик, принеси куфшин холодной воды с этот, ну как его, лет, лет!

- Со льдом штоль?

- Й-а, со льдом. И пифа, пифа! На, фосьми деньги.

Как всегда, волнуясь, он начинал путать русские обороты с немецкими и говорить с диким акцентом.

Немного погодя гостям понадобилась ванная. Дюммель чуть не взвыл от отчаянья. К счастью, все уладилось и супруги Симмонс обошлись сколоченной из досок душевой кабиной во дворе, куда Дюммель, чертыхаясь и охая, натаскал из колодца сорок ведер воды.

Деловая часть разговора состоялась поздно вечером, когда после ужина при свечах фрау Симмонс ушла наконец в свою комнату, а мужчины закурили, удобно развалившись в широких кожаных креслах. Герр Дюммель курил неизменную носогрейку, господин Симмонс - странную папиросу с коротеньким коричневым мундштучком. "Европа", - вздохнул Зигфрид Дюммель.

- Послушайте, герр Дюммель, - спросил вдруг ни с того ни с сего приезжий. - Надеюсь, вы умеете держать язык за зубами?

"Вот оно! - пронеслось в голове немца. - Начинается! Чуяло мое сердце: что-то тут нечисто!". Однако вида не подал, ответил, важно кивнув:

- О да. На Зигфрида Дюммеля можно положиться.

- Я так и думал. И излишним любопытством вы тоже не страдаете?

- Зигфрид Дюммель уважает суверенитет.