Звездный свет

Сидя у туалетного столика, Сэм обвела взглядом окружающую ее роскошь: огромную кровать с балдахином из кружев ручной работы, обитый простеганным розовым бархатом пузатый комод красного дерева, громадный, занимающий почти все стену гардероб, заполненный изысканными платьями, сшитыми специально для нее…

Она всегда сознавала, что маркиз дал ей все, и была горячо ему благодарна, пока с ужасом на узнала, что взамен он собирается прибрать к рукам ее душу и тело.

Сэм поднялась со стула и подошла к дверям террасы. Теперь они были заперты на замок и на засов, и она ни за что не откроет их, как бы душно ни стало в комнате.

Стоял прекрасный весенний день, но Сэм это не радовало. Теперь ей незачем жить, и не все ли равно, что за окном – яркое солнце или зимняя стужа…

«Я была дурой», – подумала она. В школе они изучали Мильтона, и внезапно в мозгу ее всплыл отрывок строки из его «Потерянного рая»: «Рай для глупцов, знакомый многим…» Как же к ней подходили эти слова! Как глупа она была, когда воображала, что сказка будет продолжаться вечно, что не наступит время платить по векселям! Счастливая и беспечная, она не помышляла о будущем, бездумно радуясь удаче, которая спасла ее от жизни на улице. Но теперь всему пришел конец…

Что ж, она останется в замке до отъезды Селесты и постарается всячески избегать встречаться с маркизом наедине. А потом убежит и спрячется в катакомбах, пока не придумает, как жить дальше. А теперь надо заставить себя спуститься к завтраку…

Селеста и ее отец уже сидели за столом. Из большого окна открывался чудесный вид на сад, полный тюльпанов, но Сэм чувствовала себя слишком несчастной, чтобы любоваться их красотой.

Поглощенная предвкушением скорого свидания с Жаком, Селеста не обратила внимания на подавленное настроение подруги.

Маркиз, однако, подмечал все.

– Вы плохо себя чувствуете, моя дорогая? У вас невыспавшийся вид, – с подчеркнуто заботливой интонацией проговорил он.

– Со мной все в порядке, – ответила Сэм, не глядя на него.

Селеста хихикнула:

– Это моя вина. Боюсь, вчера вечером я слишком долго болтала и допоздна не дала ей заснуть.

Губы маркиза дрогнули – он попытался сдержать улыбку.

– В самом деле? – спросил он с наигранным удивлением. – А мне казалось, что вы рано разошлись по своим комнатам. Наверное, потом Сэмара пришла к тебе?

Сэм стиснула зубы. Как же ловко он умеет лгать!

– Нет, это я приходила к ней. Я не привыкла спать одна, – сказала Селеста, не замечая возникшего в комнате напряжения.

– Что ж, тебе недолго осталось терпеть ночное одиночество.

Сэм опустила голову и затаив дыхание уставилась на глубокую тарелку с клубникой, которую ей только что подал лакей. Бросив на подругу сквозь опущенные ресницы осторожный взгляд, она увидела, что та с тревожным любопытством смотрит на маркиза.

– Что вы имеете в виду, отец? – спросила Селеста звенящим от волнения голосом.

Маркиз приветственным жестом поднял свою чашку.

– У меня приятная новость: Джарман готов взять тебя в жены. Через месяц или около того ты уедешь к нему в Америку, и вы поженитесь.

Из задрожавших пальцев Селесты выскользнула вилка и, громко звякнув, упала на тарелку.

Маркиз, не обратив ни малейшего внимания на муку, отразившуюся на лице дочери, спокойно продолжал:

– Разумеется, я предпочел бы, чтобы он сам приехал за тобой и свадьба состоялась здесь, но он решил иначе, и, пожалуй, я могу его понять.

Он говорил и говорил, и Сэм проникалась все большей жалостью к подруге, которая слушала отца с ужасом, горестно качая головой.

– Нет! Не может быть! Не верю, что вы и в самом деле хотите заставить меня это сделать!

Она посмотрела беспомощно и недоуменно на Сэм, но та продолжала сидеть, молча глядя в тарелку.

Маркиз постучал ложечкой, разбивая скорлупу сваренного всмятку яйца, и, сделав удивленное лицо, сказал:

– Почему ты так взволнована? Бог мой, да ведь у тебя была целая жизнь, чтобы подготовиться к этому браку! Ты всегда знала, что когда-нибудь выйдешь замуж за Джармана. В конце концов, дочь моя, ваш брак был решен еще до твоего рождения.

– Я знаю, знаю. Но, папа, вы же помните, что мама считала это несправедливым. Дед не должен был заранее предопределить мою судьбу. К тому же Бэлларды так давно нам не писали! Что я, естественно, посчитала этот глупый уговор забытым. Неужели вы не понимаете, что я имею право сама выбрать человека, который станет моим мужем, человека, которого я люблю и…

– Селеста!

Она замолчала и опустила голову, силясь сдержать подступившие к глазам слезы.

Маркиз отложил ложку и накрыл ладонью дрожащую руку дочери.

– Я не могу допустить, чтобы ты вела себя подобным образом. Начинай готовиться к отъезду. Я тебе приказываю!

– Разве вы меня совсем не любите? – умоляющим голосом проговорила Селеста. Лицо ее побелело как мел. – Мы с вами не виделись целых два года, и вот теперь вы снова отсылаете меня прочь. А что, если мы никогда больше не увидимся?