Звездный ветер

Этот вечер удивил меня. Даже не отрываясь от своей Ульяны, я с удивлением наблюдала, как обычно сдержанный и официальный Румтар проявлял необычную любезность к моей семье. Я бы даже сказала, что он выглядел довольно человечным в компании землян. Он шутил, рассказывал действительно интересные истории, чем полностью расслабил изначально напряженную обстановку и даже мой строгий отец подхватил эту волну и выглядел вполне довольным. На этот вечер нам удалось забыть о том, что мы друг другу враги. Это было настоящее перемирие, и хотя я понимала, что Румтар ведет себя так, чтобы пустить всем в глаза пыль, я все же позволила себе расслабиться и вообразить, что все это могло быть реальностью. Я немного отгораживала Ульяну от пришельцев, инстинктивно опасаясь за ее безопасность. Ицнар это чувствовал и не нарушал дистанции. Когда поздно вечером мы сидели в саду, наслаждаясь теплым летним вечером за игрой в карты, Ицнар предложил прогуляться по деревне. Оставляя моего увлеченного отца, обучающего Румтара игре в дурака, и маму, беседующую с Улей, мы с мужем неспешно вышли за калитку и двинулись в сторону реки. Для меня это был отличный шанс попросить его разрешить мне еще несколько дней побыть с семьей, и я собиралась им воспользоваться.

Я шла рядом, однако удерживала между мной и Ицнаром небольшую, но ощутимую дистанцию, давая ему понять, что это моя зона комфорта. Он это ощущал и не нарушал моих границ, что, я могла чувствовать, давалось ему нелегко.

— Расскажи мне о своем первом муже, — неожиданно спросил он, и я тут же почувствовала неловкость.

— Это было давно, мы развелись, когда Ульяне было всего пять лет, он изменял мне и постоянно обманывал, я так не хотела.

Сказав это, я поняла, что снова испытываю смущение, ведь Ицнар сейчас, по сути, делал то же самое, он обманывал меня, а я для меня это было ненавистно. Ложь во всех ее проявлениях была мне противна и на данный момент, когда я сама была вынуждена плести интриги, я ощущала тяжесть.

— Почему ты спросил? — поинтересовалась я.

— Я о тебе знаю только то, что прочитал в социальном архиве, где и когда родилась, училась, работала. Я хочу понять тебя глубже, понять, как ты жила до меня, для меня это важно.

Эти его слова были мне приятны, его искренний интерес был редким среди современных людей, и я тут же поймала себя на опасении о возможной манипуляции. Но в случае с Ицнаром я ощущала то же, что и он, поэтому я довольно отметила, что его чувства выглядели искренними.

— Почему твой муж так поступал с тобой? — спросил он, поставив этим вопросом меня в тупик.

— Я не знаю, могу предположить, что такова была его природа.

— Я знаю, что человеческая природа в целом не особо стабильна, в смысле того, что с одной стороны вы пытаетесь цепляться за старое, а с другой все время стремитесь к новизне. Это с нашей точки зрения выглядит противоречиво. В нашей культуре измены не просто не приняты, они невозможны. И ложь мгновенно распознается партнером, поэтому ее у нас в браках нет.

Его слова звучали правдой. Почему же я не почувствовала сразу, что он лжет и что они собираются похищать землянок насильно? Это было странным и пока для меня не объяснимым.

— А ты когда-либо общался с женщинами? — спросила я из любопытства.

— Да, отец знакомил меня с тремя.

— Ничего себе, учитывая, что они почти вымерли, думаю, это много, — пошутила я с улыбкой.

— Да, большинство мужчин на нашей планете даже никогда не разговаривали с женщинами, которые не являлись их матерями.

— Чувствуется, твой отец постарался, ему ведь нужны наследники. А почему ты не открылся ни одной из них? — невинно поинтересовалась я.

Ицнар улыбнулся и посмотрел мне в глаза.

— Ты влюбляешься в каждого мужчину, с которым знакомишься? — спросил он, и я вспыхнула от смущения.

— Конечно, нет, — буркнула я сквозь улыбку. — Ты, наверное, очень жалеешь о той глупой аварии, берег себя для единственной, а нарвался на меня. Я хотела пошутить, но получилось как-то неудачно. Первое, что я ощутила, было удивление, затем оттенок непонимания, расстройства и даже разочарования. О чем были все эти его чувства. Что я не так сказала?

Я не успела задать свой вопрос. Мы как раз подходили к реке, когда навстречу нам неожиданно вышла Алина, мама Даши. Я тут же поняла, что будет потасовка.

— Вы? — вскричала она, — прогуливаетесь здесь, как ни в чем не бывало, словно мы тут не переживаем нашей трагедии.

— Алина, — тут же сказала я, — успокойся, какой смысл сейчас поднимать на ноги всю деревню и привлекать нежелательное внимание пришельцев.

— А, что, мы должны их бояться, сидеть, трястись, может молиться на них? — вскричала она и я до каждой клеточки понимала ее боль. Если бы я только могла рассказать ей о том, что помощь идет. Хотя ее Даше это уже вряд ли поможет.

— Я думаю, нужно стараться не причинять себе еще большей боли, — сказала я и обняла соседку. Алина прижалась ко мне всем телом, как брошенный ребенок и заплакала.

— Я видела, они улетели, очень много кораблей, просто исчезли с неба. Моя дочь, я ее больше никогда не увижу.

И тут мне пришла в голову мысль.