Звездный вымпел

Или вон – в седьмом классе мы изучали анатомию живых существ и даже делали лабораторную работу, препарируя гигантскую лягушку с Малого Мурома. Помню, девчонки пищали, вскрывая брюшко или исследуя реакцию мышц лапы на электрические импульсы. Тогда ещё главный шутник класса Матвей Узков напугал их перед уроком, что, дескать, придётся резать настоящих, живых амфибий. Визгу было…

И никто из бестолковых не удосужился подумать и прийти к выводу, что везти партию животных, предназначенных быть учебными пособиями, через половину Русского сектора очень накладно. Особенно учитывая, что французы с удовольствием покупают этих жаб в огромных количествах, почитая за редкий деликатес, ещё со времён Наполеона XII, заслужив за это прозвище «лягушатники».

А самое главное: к чему все эти трудности, если искин может легко создать цифровую копию любого существа, абсолютно неотличимую от оригинала, а гогласы и перчатки с экзоприводом с обратной связью создадут полное ощущение её материальности? А отличить животное от его электронного двойника было фактически невозможно.

Ответ, почему всё же мы не учимся в виртуале, нам дали через год, в рамках уроков новейшей истории человечества. Оказалось, что изначально разработкой систем цифровой реальности, как и многими другими проектами, позже прочно вошедшими в нашу повседневную жизнь, занимались военные. Подготовить солдата, не подвергая его смертельному риску, обкатать в условиях, не отличимых от настоящего боя, разобрать все возможные ситуации, в которые может попасть боец, и выработать у него алгоритмы действий на эти случаи – всё это позволяла цифровая реальность, создаваемая искусственным интеллектом.

Кроме того, обнаружилось, что детьми простейшие знания и действия усваиваются в виртуале гораздо быстрее, буквально закачиваясь в голову, и требовалась лишь небольшая тренировка в реале, чтобы запомнить их навсегда. Другой вопрос, что при этом катастрофически угнетаются когнитивные функции. Ребёнок теряет возможность к анализу и творческой деятельности, становясь кем-то вроде биоробота или зомби. С возрастом этот эффект сглаживается, постепенно сходя на нет примерно к двадцати пяти годам.

Исследования, направленные на изучение этого феномена, позволили сделать вывод, что причина крылась в несовершенстве виртуальной технологии. Что, в свою очередь, дало толчок к разработке более совершенных устройств, в частности шлемов, вместо громоздких капсул, но полностью искоренить этот недостаток до сих пор не смогли. Значительно уменьшить – это да, и теперь подобные методы обучения используют в подготовке рабочих специальностей и обслуживающего персонала, да и военные их с удовольствием используют для тренировок новобранцев, но даже сейчас существовали строгие лимиты по нахождению детей в виртуальном пространстве. И уж тем более любое их обучение велось по старинке.

Но так было только у нас – в Российской Звёздной Империи. А в тех же АСДП рабовладельцы использовали старые капсулы, чтобы превратить клонов, которые, выйдя из инкубационной камеры, мало чем отличались от детей, в послушных и исполнительных зомби. Это позволяло достичь сразу как минимум двух целей – быстро получить готовых работников, пусть качеством и ниже средней квалификации, и значительно сократить возможность бунта.

Так что пришлось мне послушно сидеть на лекциях, конспектируя всё сказанное преподавателем. Хорошо ещё, что от бумаги мы давно отказались в пользу гораздо более практичных голорамок, напрямую завязанных на твой личный аккаунт в голонете. Так что получить доступ к уже сохранённым знаниям можно было в любой момент. Кстати, далеко не все учителя давали информацию под запись. Многие просто по окончанию пары скидывали пройденный материал ученикам, вполне справедливо полагая, что то, что наваяли сами студенты, может кардинально отличаться от пройденного материала.

Тем не менее я внимательно слушал лектора, считая, что лучше работать сейчас, запоминая и сортируя информацию постепенно, чем учить всё скопом перед сессией, забывая через пару секунд прочитанное из-за громадного объёма не выученных данных. Так что три пары пролетели довольно незаметно. А я серьёзно проголодался и с предвкушением вкусного обеда отправился в кафе, ставшее своеобразной кают-компанией нашей команды. Да и не нашей тоже. Анастейша со своими «Ласточками» также была постоянным клиентом заведения, вызывая приступы ступора у Ивана.