Звездный зверь

«Я всё беспокоился, чем же буду кормить Ласкунчика. Но оказалось, волноваться не о чем, потому что ему нравится все, что мне удается стащить с корабельной кухни — а кроме того, он ест абсолютно все, что не привернуто намертво болтами. Сегодня съел мое вечное перо. Когда это случилось, меня охватило беспокойство. Полагаю, чернила его не отравят, но что будет с металлом и пластиком? Он очень похож на маленького ребенка. Все, до чего может добраться, тянет к себе в рот. Ласкунчик становится с каждым днем милее.

Похоже, малыш пытается говорить. Он гугукает, обращаясь ко мне, а я гугукаю в ответ. Затем он взбирается ко мне на колени и, похоже, говорит, как он меня любит. Это совершенно очевидно. Черт побери, я не позволю специалистам-биологам отнять его у меня, даже если меня вместе с ним застукают. Эти мясники захотят разрезать его и посмотреть, что у него внутри. Он доверяет мне, и я никогда его не предам».

* * *

Джон Томас младший не затерялся в морских странствиях. Он погиб при полете на сооружении, напоминающем этажерку, которое называлось «аэроплан». Это случилось еще до первой мировой войны. После этого в течение нескольких лет в доме проживали «платные гости».

Джон Томас Стюарт III умер ради более высокой цели. Подводная лодка, на которой он служил артиллерийским офицером, проникла через Цусимский пролив в Японское море, но, к сожалению, не вернулась.

Джон Томас Стюарт IV погиб во время одного из первых полетов на Луну.

Джон Томас Стюарт V эмигрировал на Марс, и его потомок носил теперь имя, ставшее знаменитым, имя, которым отныне гордится вся его семья. Джонни…

Это место Джонни бегло пробежал глазами: ему уже надоели постоянные напоминания, что он носит то же имя, что и знаменитый генерал Стюарт, первый губернатор Союза Наций Марса сразу после революции. Джонни подумал, что было бы с его великим прапрапрадедом, если бы революция не увенчалась успехом. Наверное, его повесили бы, вместо того чтобы ставить ему памятник.

Далее много страниц было посвящено попыткам дедушки обелить имя своего деда, сына генерала Стюарта, поскольку тот был отнюдь не героем. Последние пятнадцать лет своей жизни он провел в тюрьме на Тритоне. А его жена вернулась к своей семье на Землю и взяла снова девичью фамилию, как для себя, так и для сына.

Но в день своего совершеннолетия ее сын пошел в суд и с гордостью поменял имя Карлтон Тимидж на Джон Томас Стюарт VIII. Это именно он привез Ламокса и за счет средств, полученные за второе путешествие «Трейл Блейзерс», выкупил принадлежавшие ранее их семье дом и участок. Очевидно, он сделал все возможное, чтобы убедить своего сына, что его дедушка был всего лишь несчастным человеком, с которым обошлись несправедливо. В дневнике эта мысль проводилась весьма настойчиво.

Дедушка Джонни имел возможность защитить себя и свое имя. Записи утверждают, что Джон Томас Стюарт IX ушел со службы в отставку и больше никогда не отправлялся в космос. Но Джонни знал, что перед ним стоял выбор: либо поступить так, либо предстать перед судом. Об этом рассказал ему его собственный отец. Но он сказал также, что дедушка вполне мог бы выйти из воды сухим, если бы не отказался отвечать на вопросы комиссии. И при этом добавил:

— Джонни, мне будет гораздо приятнее смотреть на тебя, если ты останешься верен своим друзьям, чем если твоя грудь будет увешана орденами.

Дед был еще жив в то время, когда отец Джонни рассказывал ему об этом. И однажды, когда отец был на патрульной службе, Джонни попытался расспросить его сам. Дедушка вошел в раж.

— Чепуха, — воскликнул он. — Я получил по заслугам.

— Да, но папа сказал, что именно ваш капитан сделал так, что…

— Твоего папы там тогда не было. Капитан Доминик был лучшим из шкиперов, когда-либо вступавшим на стальную палубу… Пусть прах его покоится в мире. А теперь достань доску, внучек, я собираюсь надрать тебя в шахматы.

Джонни пытался разузнать подробности этого дела уже после смерти деда, но ответы отца были уклончивы.