Звездолет «Иосиф Сталин»

– Тогда слушай задачу. Завтра поедешь в Тверь. В распоряжение товарища Демьянова. Задачу тебе поставят на месте. Понятно?

Малюков молча кивнул, прощаясь с выходным, а заодно с девушками и с пивом.

– Смотри там. Покажи московскую школу…

Пользуясь временной расслабленностью начальника, Федосей спросил:

– А причем тут самолеты?

– Какие-то непонятности там у них в авиотряде. Больше не скажу – сам не знаю. Больше тебе Тверские товарищи скажут.

Год 1928. Январь САСШ. Вашингтон

Президент принимал их не в Овальном кабинете, а в одной из гостиных Белого Дома. По принятому протоколу это означало неофициальность мероприятия. Вроде как встречу старых приятелей для разговора о чём-то не особенно серьёзном. Лучших условий мистер Вандербильт добиться для себя не смог. Мистер Куллидж сразу взял быка за рога.

– Да, мистер Вандербильт, ваша озабоченность понятна, и все же я думаю, что вы все же несколько преувеличиваете их возможности… Кто же сегодня боится большевиков? Они бедны и смешны…

Госсекретарь, уже знавший откуда тут дует ветер, быстро вставил:

– Вы слышали, что их покойный вождь предложил сделать с золотом?

– Он, кажется, хотел сделать из него… Э-э-э-э…

Мистер Вандербильт знал, что после своей окончательной победы большевики хотели отлить из благородного металла унитазы для общественных уборных, но оставаясь в рамках приличной беседы, не решался говорить об этом.

– Вот именно. Именно! – помог ему чиновник. – Меркурий! Меркурий, а не Марс! Надо торговать с ними, а не дразнить их… Их новая экономическая политика отчетливо показывает, куда они движутся. Дайте им время и коммунисты превратятся в обычных социал-демократов. Нам нужно не конфликтовать с ними, а покупать там концессии, экспортировать наши вещи и наш образ жизни. Нужно немного времени, чтоб их идеология, соприкоснувшись с реальной жизнью, приспособилась к ней. Поверьте, совсем скоро там все будет как и у всех. Ну, вспомните хотя бы Великую Французскую Революцию. Сколько было шуму, сколько голов полетело! И что?

Мистер Вандербильт отчетливо понимал, что от него ждут согласия, может быть даже извинений, что он так долго надоедал занятым и важным людям. Но они не на того напали!

– Боюсь, что вы ошибаетесь, – сказал миллионер. – И совершено напрасно недооцениваете их научного потенциала и ненависти к окружающему миру…

Госсекретарь выразительно пожал плечами.

– На счет сегодняшней ненависти я не спорю, – примирительно сказал Президент Куллидж. – В этом смысле от них можно ждать всего.

Он качнул бокалом с виски и кубики льда звякнули, коснувшись стекла.

– Есть в них какая-то сумасшедшинка… Я не удивлюсь, если они в рамках реализации своего утопического пятилетнего плана в припадке классовой ненависти они запланируют предпринять что-нибудь удивительное…

Он совершенно простецки щелкнул пальцами.

– Что-то воде поворота Гольфштрема, чтоб заморозить Западную Европу. С них станется. Но пусть об этом беспокоятся европейцы… Да и как большевики смогут это сделать?

– Их научный потенциал…

Госсекретарь не выдержал и снова вмешался.

– Помилуйте, мистер Вандербильт! Какой потенциал?

В его голосе помимо воли появились нотки взрослого, разговаривающего с упрямым ребенком.

– После того как самые умные, спасаясь от ужасов Гражданской войны, рассеялись по всему миру, превратившись в таксистов и швейцаров…

Теперь нотки взрослого прорезались в голосе миллионера.

– Вы в плену стереотипов, мистер Госсекретарь… Вы забываете, что с тех пор прошло больше 10 лет. И большевики, одержимые жаждой мировой власти не жалеют денег на науку и промышленность… У меня там есть свои информаторы и они говорят, что люди, думающие как и вы – неправы. Пока еще, слава Богу, не непоправимо неправы. У большевиков есть и ненависть к нам, и светлые головы, которые могут эту ненависть отлить во что-то вещественное.

– Да что они могут?

Он помимо воли вложил в ответ толику язвительности.

– Гольфштермом, как это не покажется вам странным, они пока не интересуются. По моим сведениям они ищут на нас управу в космосе.

Президент с Госсекретарем переглянулись.

– Как вы сказали, – наклонился к нему Госсекретарь.

– Они собираются подвесить над планетой нечто грандиозное и смертельно опасное… Вам должно быть понятно, что это означает господство в воздухе над территорией противника.

В памяти Куллиджа промелькнул полугодовой давности разговор с Британским Премьером. Тот тоже что-то говорил о космосе, но разведка не подтвердила ничего.

С минуту все молчали. Ответил ему Президент.

– Поверьте моему опыту, мистер Вандербильт, есть вещи возможные «в принципе», но невозможные именно сейчас и именно в этом месте. Если б вы сказали о гигантских дирижаблях, я мог бы в это поверить. Я знаю, что у нас ведутся работы в этом направлении. Или об огромных самолетах, воздушных авианосцах… Но то, что вы говорите пока не под силу ни им, ни нам. Нам! Величайшей и богатейшей нации мира. Чего уж говорить о нищей России?