Звездолёт «Серёга»

Когда я закончил с водными процедурами, план интересного завтрака уже созрел. Сегодня у меня будет омлет. Из яичного порошка, к сожалению, зато сдобренного колбасой и грибами из офицерских пайков. Ну, помидоры еще конечно, укроп, петрушка, зеленый лук, специи, порошковое же молоко, но это всё стандартно и особого внимания не заслуживает. А вот колбаса и грибы, несмотря на суровые консерванты, были просто отличными. Мсье Дюпон, конечно же, брезгливо поморщившись, велел бы выкинуть «эту отраву» в утилизатор, но на мой плебейский вкус местная еда была вполне подходящей.

Кухонный отсек находился в противоположном от ангара конце коридора и тут я и оборудовал своё постоянное местожительство. Ну, не на самой кухне конечно, а рядом.

Закинув в тостер пару кусков консервированного хлеба, я плюхнул на сковороду кусочек масла и, наблюдая за ним, снова машинально забормотал свой закодированный стишок-бормоталку. Привык уже. Да и время отсчитывать этим стишком удобно: две строфы у меня укладывались ровно в пятнадцать секунд. Три раза прокрутился стишок в голове – можно заливать омлет.

Запах, без ложной скромности скажу, вскоре пополз по кухне такой, что я в предвкушении уже подпрыгивал на месте, глотая слюнки. Всё! Хлебушек поджарился, омлет вот он, готовится соскользнуть со сковороды в тарелку, чай уже исходит ароматным паром, сейчас я ка-а-ак…

И тут в дверь кухни деликатно постучали.

* * *

Расценив моё испуганное «А-А-А!!!» как разрешение войти, дверь слегка отворилась и в щель робко протиснулась голова. Ну, я вам скажу, это та еще была голова! Во-первых, зелёная. Только не милая расцветка весёлой травки на лужку, а грязно-тёмная такая болотная зелень. Во-вторых, уши. Больше всего они мне показались похожими на ослиные (я знаю, я на картинках ослов видел), такие же большие, только находились они не сверху, а по бокам лысой головы, примерно там, где у порядочных и генетически правильных хомо сапиенс, вроде нас с вами, находятся уши. Нос меня не впечатлил – маленький, морщинистый, ничего особенного, а вот ротик в виде широкой пасти обильно снабжённой маленькими треугольными острыми зубками, выглядел очень эффектно.

И сейчас этот милый ротик раскрылся и нерешительно произнёс:

– Вань, дай омлетика, а?

– Мать! – заорал я, еще не отойдя от испуга и тут же еще раз продублировал, уронив сковородку на ногу: – Мать!

– Я уберу, Вань, – затараторил зелёный и ушастый, протискиваясь целиком на кухню. – А если ты с пола брезгуешь, то я сам всё съем.

– Ты кто?! Ты откуда тут взялся?! – завопил я уже чуть потише.

Незнакомец, представ предо мной во всей красе, вздохнул и повторил:

– Убрать?

Я машинально кивнул и опасливо отступив на несколько шагов, успокаиваясь, но не выпуская не пойми когда схваченного ножа из руки, стал рассматривать это чудо.

Чудо было невысоким, где-то мне до середины груди. Стандартный военный комбинезон явно был ему велик и обрезанные по локоть рукава и по колено штанины, радостно махали мне болтающимися ниточками, пока он сосредоточенно сгребал горстями с пола обратно в сковородку мой омлет. Ноги и руки… А может, правильно – лапы?.. А ладно, пусть будет как у людей. Так вот, ноги были трёхпалыми, но не как у курицы, например, а обычная такая ступня, но с тремя пальцами, заканчивающимися каждый большим когтем. Руки тоже впечатляли. Я вначале и не понял, а приглядевшись, рассмотрел еще один палец вроде большого, только с другой стороны ладони после мизинца. И, кстати, управлялся он шестью пальцами весьма ловко.

– Будешь? – он выпрямился, протягивая мне сковородку с рассыпавшимся на куски омлетом.

– Угощайся, – мотнул я головой и, обойдя стол с другой стороны, осторожно уселся на стул, придвинув к себе поближе чай и хлеб.

Зелёный проворно устроился напротив меня и, подхватив рукой кусок омлета, запихнул его в пасть и радостно зачавкал, в восторге закатив глазки.

– Ванька… вкусно-то как! Я тут брожу и только принюхиваюсь да мечтаю, а оно и правда, вкусно! Талант у тебя, Вань – из такого дерьма, такую вкуснотищу сделал!

Да вроде и ничего такой кадр, вежливый в меру возможностей и сразу суть подмечает. Я как-то успокоился и с уже удовольствием слушал моего неожиданного собеседника.

– Хлебушка дашь?

– Пополам, – решительно заявил я и, подвинув кусок зелёному, поспешно вгрызся в оставшийся тост.

Зелёный быстро расправился с омлетом, схватил хлеб и посмотрел на мой чай.

– А ты вообще кто такой? – поднялся я со стула и, отложив надкусанный тост, шагнул к полке с кружками. – Эй! Положь мой хлеб! Я сегодня, между прочим, еще не завтракал, потому что кое-кто весь завтрак уже сожрал!

– Ты же сам отказался, – справедливо заметил зеленый. – Спасибо, Вань!

– На здоровье, – проворчал я, поставив перед ним кружку кипятка и подвинув поближе коробку с пакетиками чая и банку с сахаром. – Джем будешь?

– А то!

– Так кто ты такой? – я вернулся за стол. – И меня откуда знаешь? Давай, колись.

– Гремсвуш я, – он насыпал пять ложек сахара в кружку и запихнул еще две прямо в рот. – А господин прапорщик Сердюков, гремлином называл.