Звездопад. Похороны шоу-бизнеса

Отсчитав им на двоих сумму в десять тысяч долларов свежими бумажками – часть аванса и деньги на расходы, я повернулся и быстро зашагал к машине, стараясь не оглядываться. Измученное лицо Ванечки, взволнованный Вадик, взвонованный, исполнительный Голиков – эти образы по-прежнему стояли передо мной. Я понимал, что все будет непросто и надеялся, что Ванечка будет вести себя нормально, иначе им будет сложно пересечь границу. С другой стороны, я был уверен в Голикове и Вадике, тем более что там, в Швейцарии уже все было на мази. По приземлении их должны были встретить мои люди и отвезти в загородный коттедж. А там Ванечка окажется в полной безопасности, вдалеке от этого ужасного мира, ужасной Москвы, ужасного влияния слабых людей, а главное от героина…. И эта мысль утешала меня, пока мой «BMW» стремительно разворачивался и выезжал со стоянки.

65

Я мчался назад на бешеной скорости, словно Шумахер. Мчался один по ночному шоссе. Зловещая темнота скрывала дорогу. Даже огни фар не могли разогнать весь этот мрак. Я дрожал от страха, как осиновый лист.

«Ничего, все будет нормально», – успокаивал я себя. – «Там встретят, все устроят, устроят обязательно. Надо Костику позвонить. Деньги переведут, а дальше – уже мелочи. Если есть деньги – многие проблемы можно решить… А Ванечка – сильный, я знаю. Он выживет, да».

Резко вылетев из-за поворота, я успел заметить на дороге темное, медленно движущееся на меня пятно. При виде машины тень испуганно дернулась и завизжала, а я, перепугавшись не на шутку, ударил по тормозам, но не успел. От рывка руля в сторону громадный джип стремительно повело влево, машина соскочила на обочину, салон будто подорвался на мине, все затряслось. ББББААА-АХХХХХХХХХХ!!!!!!!!! В глазах неожиданно потемнело и я потерял сознание.

Я очнулся от того, что кто-то тормошил меня за рукав рубашки.

– С вами все в порядке?!!! – спросил испуганный голос. – Боже, да вы в крови! С Вами все в порядке?

– Бля… – Я до сих пор находился в некой прострации. – Ничего не понимаю, что это было…

Только сейчас до меня стало что-то доходить. Я поднял голову и увидел какого-то сочувственно на меня смотрящего чувака. И тут я понял, что попал в аварию, а этот парень, видимо проезжал мимо, увидел меня и остановился. Я вытер рукой кровь, сочащуюся из раны на голове, вылез из машины и непонимающе всмотрелся в темноту. Господи, да что же случилось?!!!

И тут, когда я увидел осину, в которую я врезался, а потом посмотрел на дорогу и понял, что это был за таинственный сбитый мной объект, меня буквально снесло с катушек. Я стал дико ржать во весь голос.

– КРОВЬ!!! – кричал я этому сердобольному чуваку. – ЗАЦЕНИ!!! Весь капот в дерьме и мясе!!! Это же смешно!!! Весело!!! Ха-ха-ха, полный пиздец!!!

– Вы хорошо себя чувствуете?!!! – испуганно отпрянул собеседник.

– Ха-ха!! Да это же полная жесть!!! ХА-ХА-ХА!!! – Я просто не мог остановиться. – Я умираю со смеху, ха-ха-ха!!!!!

Внутри была гнетущая пустота, тени деревьев сливались в единое черное покрывало. Незнакомец стоял в нескольких шагах от меня, непонимающе смотрел и дрожал. Ну конечно, как же он мог понять?! Изувеченное тело жалкой шавки, которую я сбил на повороте, лежало прямо посреди дороги и рожа этой бездомной собаки, некогда мерзко гавкающей и побирающейся, невероятно, до ужаса, напоминала мне лицо продюсера Фальковского!!!

66

Я спал. Снова спал. Будто провалился. Усталость трех дней проехала по мне катком. Меня бросало то в холод, то в жар. Раскинувшись на своей огромной кровати, я полностью терял связь с реальностью. Я погружался в собственный вымышленный мир.

Опять эти звуки, опять эти крики! Хватит! Хватит терзать меня! Спать по четыре часа в день – это и так слишком! Я не хочу такой жизни! Не хочу такой судьбы!

И вновь и вновь я вспоминаю тот давний разговор с Мариной.

– Мне надоели твои отмазки, Феликс. Придумай что-нибудь получше. Если ты не можешь нормально работать, я уйду от тебя. На полном серьезе.

Это был 1989 год – год, который выдался у меня откровенно неудачным. Перестройка шла бурными темпами, а я еще не успел урвать свой кусок славы.

Потом уже идет воспоминание из 1992-го года. Концертный зал «Октябрьский», грандиозный концерт. Я выступаю с Кристиной. Всемогущая Златокрылова вальяжно шагает по коридору впереди меня, я смотрю ей в спину.

Уверен, в тот момент она даже не подозревала о том, кто такой Феликс.

Я вспоминаю, как она выходит на сцену, как берет в руки микрофон, как начинает петь. С ее уст слетают первые слова легендарной песни.

«Мы все теряем и уходим, а жизнь так хочется прожить…»

Это – «Женское». Песня, которая стала символом для миллионов поклонников. Такое говно – полное ничтожество по сравнению с моим творчеством.

«Я знаю, что настанет завтра, развеет солнце души мрак. А я хорошая, я знаю – все будет так, как я сказала, ТАК…»

Песня продолжает звучать. Собравшиеся в зале люди кричат «Браво», охотно аплодируют великой певице. Все счастливы, довольны, идет быдло-парад.