Звездопад. Похороны шоу-бизнеса

– Мда… – Только и сумел вымолвить я. Идея мне определенно нравилась. Феликс Сербянников мог потрясти не только отечественный шоу-бизнес, но и всю мировую эстраду. – Но погоди… – Pезко спросил я, отходя от восторга и начиная врубаться в происходящее. – А чего хочешь ТЫ?

– В смысле? – непонимающе посмотрел на меня Стас и тут же осекся.

– Да-да. – Кивнул головой я. – Ну ведь должен быть в этом какой-то твой интерес.

Фальковский несколько секунд смотрел на меня. Я увидел в его глазах небывалую грусть. Он смотрел еще некоторое время, а потом кивнул головой и сказал:

– Да, ты правильно понял меня, Феликс. Но прошу я вполне адекватную цену. Все это будет выгодно, как ты понимаешь, в первую очередь тебе.

– Ну так скажи, что именно. – Не отставал я.

– Видишь ли… Хм… – Он придвинулся ко мне ближе. – Я тебя прекрасно понимаю, Феликс. Я тоже человек довольно взрослый, уже утомился раскручивать все это село, весь этот бесперспективный молодняк. Хочется заняться чем-то более интересным, внести свою лепту в шоу-биз. Твой проект «Звездопад» – это же находка для нас обоих. Я когда услышал о нем, сразу понял, чего ты добиваешься. Вот он шанс – взорвать шоу-бизнес, изменить весь этот мир! Мы сможем сделать новый формат, перестроить этих людей, заставить их играть по нашим правилам. Если ты один – это лишь Россия, если мы с тобой – это весь мир!!!

Я молчал, исподлобья глядя на него. Договаривая последние слова, Фальковский вдруг расчувствовался. Он смотрел на меня проникновенно и трогательно и в какой-то степени я видел в нем себя. Я не мог произнести ни слова, обдумывая его предложение. Конечно, оно казалось мне заманчивым, но…

– Ну, что скажешь? – отвлек меня Стас от моих размышлений. – Ты согласен? У меня есть хорошие инвесторы… Они дадут еще несколько миллионов. У меня выход на Рыбина, на МУЗ-1, на НМК. Это будет все круто, невероятно круто. Я уже все просчитал – настоящий золотой дождь…

В палате воцарилось молчание. Впрочем, думал я недолго.

– Нет, Стас, – сказал я, – извини, нет.

– Феликс?! – опешил он, не веря своим ушам. – Я предлагаю тебе поистине фантастический масштаб. Ты откажешься от таких возможностей?!!! По-моему, от моего участия в проекте выгадываешь в первую очередь ты, причем очень и очень сильно!

Несколько секунд я пристально всматриваюсь в его глаза. Я понимаю его, понимаю, чего он хочет. Однако на этой сцене может быть лишь один бог! И его имя – Феликс Абрамович Серебрянников!!!

Надо было как-то красиво отмазаться…

– Знаешь, Стас. – Спросил я вдруг. – А как ты относишься к Софье?

– В смысле?! – Он резко поднял голову. – Какое это имеет отношение к делу? Она моя жена и я очень ее люблю!

– В прямом. – Ответил я. – Именно то и важно, что ты ее любишь.

– Ну… – Задумался он. – Она действительно для меня тот человек, ради которого я могу пойти на многое. Я хочу сделать ее самой яркой звездой на эстраде. Она для меня мое любимое детище, в каком-то смысле – ВСЕ…

– Так вот. – Перебил его я. – А скажи, отдал бы ты Софу какому-нибудь другому продюсеру?

– Конечно нет. – Его зрачки расширились. – Стоп! Погоди!!! Погоди-погоди! – закричал он. – К чему ты это?!

– А к тому, – продолжал я, – что мой «Звездопад» в каком-то роде для меня то же самое, что для тебя – Софа. Я прекрасно понимаю, какие возможности можешь открыть ты, какие – Пол Лангрин, но это мое собственное детище. Я не хочу им ни с кем делиться. Оно создано для меня!

– Да что ты за глупости мелешь? – Вскочил он со стула. – Как можно сравнивать любимую жену, девушку с бездушным проектом, всего лишь с очередной бизнес-идеей?! У тебя же есть эта… – Он на секунду задумался. – Полина…

– Да… Да… Да даже Полина стоит для меня меньше, чем мой «Звездопад»!!! – во весь голос заорал я.

И тут-то я понял, что сказал глупость. Гнида, Фальковский, это ты меня довел! Немигающими от злобы глазами я уставился ему в переносицу. Чертов мудак! Ты спровоцировал меня на ненужную откровеность! Лицо моего собеседника тоже изменилось, его глаза и губы приобрели холодный оттенок.

– Ты просто ничего не понимаешь. – Со злобой сказал он. – Ты сумасшедший!

– Ага. – Отрезал я, не желая дальше развивать эту дурацкую дискуссию. – И тебе удачи. А теперь извини, – я поерзал на кровати, – я еще плохо себя чувствую. Если ты действительно такой мой «преданный друг», – последние два слова я произнес с особым сарказмом, – не мог бы ты позволить мне слегка отдохнуть? А то мне как-то прямо неловко.

– Да. – Опомнился он и посмотрел на часы, как зомби. – Время уже позднее. Не буду тебя отвлекать. Но учти, – бросил он, когда уже направлялся к двери, – теперь, Феликс, нам придется конкурировать. Ничего личного для меня это лишь бизнес.

– Ага. Счастливо. – Пренебрежительно бросил я. – Козлина! – добавил я, когда он уже вышел из палаты. – Ты тоже теперь в моем списке!!!

Схватив цветы из вазы, я кинул их прямо в дверь. Красные розы Фальковского распластались на полу, как дешевый веник. Затем, плюхнувшись на подушку и сгорая от нетерпения поскорее разобраться с этим чертовым шоу-бизом, я взял телефон и неспешно набрал номер.