Звездоплаватели

– Тогда я впервые подумал об искусственном сплаве леса, но сам же отверг такое предположение. Но чем дальше, тем чаще возвращалась эта "нелепая" мысль. Обратили ли вы внимание на ветви, которые мы встречали в пути? Они плыли не по одной, а кучками. Словно кто-то собирал их в охапку и бросал в реку. Ветви плыли, а стволов не было. В конце концов я почти поверил, что мы увидим искусственную преграду, у которой задерживаются деревья. Но, когда мы подплыли к порогам, мои ожидания как будто не оправдались. Мне показалось, что это природное препятствие.

– Показалось? - спросил Баландин, с удивлением глядя на Мельникова.

– Да, в первый момент. Потом я обратил внимание на одно странное обстоятельство. Река очень широка на всем своем протяжении. "СССР-КС2" подлетел к ней и повернул вдоль русла севернее этого места, но недалеко от него. До самых гор, где находятся ее истоки, река не имеет такого узкого места. Только здесь, в единственном месте, берега близко подходят друг к другу. И именно здесь, где любой инженер Земли предложил бы место для плотины, находится этот порог.

– Это можно объяснить иначе, - возразил Баландин. - За тысячи лет, как вы сами сказали, река могла принести с гор много камней. Как раз потому, что именно здесь река суживается, они могли задерживаться.

– Допустим! - ответил Мельников. - Правда, трудно поверить, что течение, как бы сильно оно ни было, могло доставить сюда такие громадины. Но мы с вами увидели пороги сверху, с берега. Вы ничего не заметили необычайного?

– Как будто ничего. Обыкновенный порог.

– Ошибаетесь, Зиновий Серапионович! Этот порог совсем необычен. Давайте взберемся на этот штабель и посмотрите внимательнее.

Баландин с сомнением оглянулся на чащу леса, находившуюся совсем близко.

– А хозяева этих дров, - сказал он, - не могут внезапно явиться сюда?

– Я очень хотел бы их увидеть. Но они не явятся. На этот счет у меня есть определенное мнение. Потом я вам скажу.

По плотно уложенным стволам они без труда взобрались на штабель. С этой высоты пороги были отлично видны.

– Я просто слепец, - сказал Баландин. - Это яснее ясного.

– Вы не заметили раньше потому, что не думали об этом. А я ждал этого и потому сразу заметил.

Река бурным потоком проносилась между огромными камнями, которые все были примерно одинаковых размеров. Мало того, Баландин увидел, что камни лежат не как попало, а в три ряда и в "шахматном" порядке.

– Ни одно дерево не проскочит через эту плотину, - сказал Мельников. - Мы не можем больше называть эти камни порогами. Это плотина, очень примитивная, но несомненно плотина - инженерное сооружение. Картина рисуется в таком виде. За много сотен километров отсюда лес состоит из небольших деревьев, - другой породы, чем здесь. Там их ломают и спускают по течению, а здесь вытаскивают из воды и делают из них бревна. И все это, заметьте, просто руками. Какой тяжелый и неблагодарный труд… только для того, чтобы достать древесину, которой и здесь сколько угодно. Но здешние деревья не по силам этим несчастным существам.

– Камни для плотины, - сказал Баландин, - доставлены, вероятно, не с гор, а с берегов океана. Но как они доставлены? Это ведь неимоверная тяжесть.

– А как строилась пирамида Хеопса? Тоже почти руками. Этот порог, вернее плотина, создавался, может быть, сотни лет. Ну, давайте спускаться. А то еще гроза налетит.

– Вы обещали сказать, почему не явятся обитатели леса, - напомнил Баландин, когда они спустились на "землю".

– Это только предположение, и весьма спорное. Я подумал о том, что сутки Венеры равны трем нашим неделям или около того. Значит, день продолжается примерно двести пятьдесят часов, столько же и ночь. А река имеет больше двух тысяч километров длины. Чтобы дерево могло доплыть по течению от истоков до этого места, требуется очень много времени. Мы видели плывущие деревья, когда было утро. Сейчас, днем, их нет. Или еще нет, - это вернее. Они плывут где-то выше, а здесь будут к вечеру. Обитателей Венеры мы ни разу нигде не видели. Все это вместе взятое приводит к мысли, что они работают по ночам, когда не так жарко. Может быть, это вообще ночные существа, спящие днем. Почему-то мне кажется, что такое объяснение правильно, - закончил Мельников.

Баландин задумался.

– Ваша мысль имеет основание, - сказал он. - Сейчас примерно полдень и воздух нагрет до восьмидесяти - девяноста градусов. Трудно допустить, что живые существа могут работать при такой жаре. Вероятно, они прячутся в глубине лесов, где прохладнее.

Тон профессора был каким-то неуверенным. Мельников заметил это.

– Вы кажется, не очень верите тому, что говорите?