Звездоплаватели-трилогия(изд. 1960)

Я посмотрел на него с изумлением. — Не удивляйтесь! — улыбнулся Камов. — Это не так страшно. Управление космическим кораблём в полёте не сложно. Другое дело — подъём, спуск или полёт вблизи крупных планет. В этих случаях дело усложняется. Наша «рулевая рубка», если можно так её назвать, оборудована замечательными приборами. Вы с ними освоитесь в первые же дни полёта. — Сколько времени продлится экспедиция?

— А как вы думаете?

Я полагаю, что года два или три.

Камов засмеялся.

— Техника ракетостроения, — сказал он, — развивается быстро. Если полёты к Луне заняли у нас — первый два, а второй один день, то с тех пор мы далеко шагнули вперёд. Вся экспедиция рассчитана на двести двадцать пять дней, то есть на семь с половиной месяцев.

— Так мало!..

— За эти семь с половиной месяцев, — продолжал Камов, — мы пролетим расстояние, немного большее чем полмиллиарда километров. Средняя скорость корабля вставит сто две тысячи шестьсот километров и час.

— Это как в сказке!

Камов покачал головой.

— Эта скорость не так велика, как вам кажется, — сказал он. Техника идёт по пути достижения скоростей, достаточных для свободного полёта на любую планету, не считаясь ни с какими сроками, а наш корабль вынужден строго придерживаться графика, так как его скорость меньше, чем скорость Земли по её орбите. Догнать Землю мы не смогли бы.

— Мне кажется, что и сто две тысячи шестьсот километров чудовищно много. Вы в три часа будете около Луны. Через две секунды ваш корабль будет невидим с Земли.

— Нет! — сказал Камов. — Если бы мы вздумали начать путь сразу с такой скоростью, то корабль продолжал бы лететь с мёртвым экипажем. Человеческий организм не может выдержать такого ускорения. Мы начнём полёт относительно медленно, и только через двадцать три минуты сорок шесть секунд корабль достигнет своей максимальной скорости в двадцать восемь тысяч пятьсот метров в секунду [1].

Он называл эти головокружительные цифры с таким невозмутимым видом, как будто дело шло об автомобильной прогулке.

— Если бы мы, — продолжал он, — летели к Луне по прямой линии, то достигли бы её через три часа пятьдесят три минуты, но наш путь будет почти перпендикулярным к линии Земля-Луна. Луну вблизи мы вообще не увидим. Вы сможете полюбоваться на неё с расстояния большего, чем наблюдаете обычно.

— Это жаль!

— Но зато вы увидите ту её сторону, которая скрыта от нас.

— Давно уже, — сказал я, — весь мир знает, что невидимая сторона Луны почти ничем не отличается от видимой, но взглянуть своими глазами конечно очень интересно. Разрешите задать вам один вопрос.

— Пожалуйста.

— Вы сказали, что по пути к Марсу намерены осмотреть Венеру. Это мне не совсем понятно.

— Что именно непонятно?

— Как вы попадёте к Венере на пути к Марсу. Их орбиты лежат в противоположных направлениях от Земли.

— Ваше недоумение было бы законно, — ответил Камов, — если бы планеты были неподвижны. Но они движутся, и притом с различными скоростями. Часто бывает, что обе, то есть Венера и Марс, находятся по одну сторону от Земли. Чтобы вам стал яснее наш маршрут, я нарисую его на бумаге.

Он взял карандаш и быстро провёл на листе несколько окружностей. Несмотря на то, что он рисовал без циркуля, круги получились замечательно ровными. Я сохранил этот рисунок на память.

— Смотрите, — сказал Камов: — точка в центре обведённая маленьким кружком, изображает Солнце. Первый круг — это орбита Венеры. Между нею и Солнцем есть ещё планета Меркурий, но его орбита нам не нужна. Второй круг — это орбита Земли. Третий — орбита Марса. Если бы я соблюдал правильный масштаб, то изобразить планеты на этом листе было бы невозможно: они были бы не видны на нём. Но это не план, а схема. Кружки, которые я помечаю цифрой «1», — это положение планет в момент, нашего старта. Движения всех планет по их орбитам направлены в одну сторону. На этом рисунке — справа налево. От кружка, изображающего Землю, я начинаю наш маршрут пунктирной линией. Вот! В этой точке мы встретим Венеру…

Рисунок Камова, сделанный им 30 апреля 19.. года в Москве (пунктиром изображен путь звездолета «СССР-КС2»).

Он нарисовал второй кружок на орбите Венеры и отметил его цифрой «2».

— Отсюда мы направляемся тем же путём к Марсу и встретимся с ним вот здесь, а затем — обратно к Земле, которая, за это время успеет пройти больше половины своего годового пути и будет находиться примерно вот тут.

— Ясно! — сказал я.

— Этот рисунок не более чем грубая схема, — заметил Камов. — Орбиты не замкнуты, так как Солнце, увлекая планеты за собой, само движется в пространстве; но так вам должно быть понятнее.

— Благодарю вас. Мне всё совершенно ясно.

— Вот теперь вы вполне поймёте, почему мы не можем ни на один день отложить старт.

— Понимаю.

— На сегодня этого достаточно. За семь с половиной месяцев пути мы успеем обо всём переговорить. Ваше участие в экспедиции начнётся с завтрашнего утра после медицинского осмотра. Чтобы подготовить вас к полёту, нельзя терять ни одного для.

На этом наш первый разговор с Камовым закончился.

Было за полночь, когда я пришёл домой.