Звездун

К счастью (по крайней мере для самолюбия машиниста и его семьи), последняя реплика в репортажи не попала. Беднягу машиниста оскорбили бы в лучших чувствах. Он-то был уверен, что его дружелюбные комментарии помогают людям справиться с выпавшим на их долю испытанием. Ему казалось, что он заботится о пассажирах, и потому позже, когда Тони Симеон оказался центральной фигурой в репортажах и даже появился в шоу «Счастливый понедельник» с Феликсом Картером, водитель поезда почувствовал легкое разочарование – все его усилия остались незамеченными. В конце концов, этот Тони Симеон не сделал ничего особенного, разве что сказал: «Вообще-то все было не так уж плохо. У меня с собой была интересная книга и запасные батарейки для плеера».

Только и всего. Хотя на самом деле он сказал еще кое-что. Когда Тони попросили представиться и назвать свой адрес, молодой человек сообщил:

– Э-э… Симеон. Тони Симеон. Без буквы «п». С-И-М-С-О-Н. Вечно все пишут неправильно…

Глава 30

Я просыпаюсь в прихожей своей квартиры. Или, лучше сказать, в преисподней своей квартиры… Какая разница, любое название подойдет. Так или иначе, я просыпаюсь.

На следующее утро после того, как вы проникли в жилище того парня?

Да. Естественно, поначалу я об этом не помню. Только слышу, как демоны шелестят крыльями, и знаю: через мгновение они поведают мне, что я еще натворил. Будут злорадствовать: «Посмотри, что ты наделал. Полюбуйся, как низко ты пал».

К счастью, мне известно, как от них избавиться. Вон там, на кофейном столике, стоит маленькая бутылочка чудодейственного зелья для изгнания демонов, и я протягиваю за ней руку. Лимонный аромат. Хорошо освежает поутру. Классно, настоящее удовольствие!

То есть если можно назвать удовольствием то, что я давлюсь, кашляю и едва сдерживаю рвотные позывы. Впрочем, при сложившихся обстоятельствах, полагаю, можно.

Мне чуть-чуть легчает. Правда, именно чуть-чуть, и я тянусь за следующей порцией. На столе – небольшая пластиковая упаковка из-под бутылочек, рядом валяются несколько пустых и стоят три еще не выпитых шкалика с водкой: перцовой (уж очень жгучей на вкус, даже в моем положении дважды подумаешь, прежде чем выпить), обыкновенной и мандариновой. Нет, с мандариновой – два. А еще несметное количество банок из-под «Стеллы Артуа». Пинаю одну, она катится по полу. Оказывается, там еще плещется немного пива. Беру ее и жадно глотаю; обезвоженный организм радуется жидкости, хотя содержащийся в ней алкоголь только ухудшит мое состояние. Ну и ладно, как говорится, чем хуже, тем лучше.

Однако хуже мне пока не становится. Я бреду на кухню. Чем больше алкоголя горячей струйкой проникает в мою кровь, тем явственнее я ощущаю себя в дне сегодняшнем. Стою, опершись на кухонный стол, смотрю в окно на крошечный задний дворик. Там едва хватает места для барбекю. Мы даже как-то его устроили, использовали одну из тех одноразовых штуковин из фольги, которые продаются в супермаркетах.

Пытаюсь воссоздать картину событий прошлой ночи. В памяти сразу же всплывает то, что я вломился в дом Огрызка и навалил на его постель. Насколько могу припомнить, его кровать – первая, на которую я насрал, во всяком случае – во взрослой жизни. Уверен, что в младенчестве я не раз пачкал постель. Когда придет старость, а с ней и маразм, я, может, тоже буду ходить под себя, однако впервые я нагадил на кровать умышленно и злонамеренно. Так сказать, потеря невинности.

Кто-то внутри меня – демон, не иначе, – нашептывает, что нехорошо испражняться на постель, но кто-то другой отвечает: «Почему нехорошо? С каких это пор справедливость стала плохим поступком? Я нарушил закон? Только не свой». Мир должен быть устроен так: кто-то сморкается тебе на пальто, ты в ответ испражняешься на его постель – простой обмен выделениями организма. Конечно, мне не удается убедить себя в том, что отец бы мной гордился. В конце концов, существует огромная разница между дефекацией и выстрелом в человека, который убил твою жену. Все же я уверен, что отец бы меня понял. Револьвер служит тому свидетельством.

К счастью, голос в мою защиту звучит громче и настойчивее шепота и становится еще громче и убедительнее после того, как я допиваю пиво. И хорошо. По крайней мере я могу стоять, опершись на кухонный стол, и думать, думать, думать.

Помните тот эпизод в сериале «Друзья» (Сэм его очень любит, мне же он кажется глупым), где Росс изменил Рэйчел? Он боится, что Рэйчел все узнает, и обращается за помощью к Джою, а тот советует «замести следы» – следы в виде информации, которая может ненароком попасть к Рэйчел.

Росс не испражнялся на постель Рэйчел – от таких деталей комедия смешнее не станет, – но принцип тот же.