Звездунец

Результаты мы узнали только через несколько дней, но общий расклад сил всем заранее объяснили – и он не подлежал сомнению. Мы встретились с Семеном и Ларисой на берегу, подошли к ним с опущенными головами, как будто были в чем-то виноваты. И у этого чувства были причины. Они, победившие в самом первом соревновании, естественнее всех смотрелись бы на пьедестале почета. Просто хорошие ребята, которые исправно выполняли свое дело. Их не тащили наверх за шкирку, как Тоньку и Эдика. Они не пропустили половину конкурсов, как мы. Но именно им придется уехать за шаг до финала, поскольку они не опустились до подлостей и скандалов. Украденный ключ в расчет не идет, эта проделка все равно шла мимо эфиров.

Слава пожал Семену руку и уточнил:

– Надеюсь, без обид?

Семен поморщился и отошел подальше в воду, чтобы в последний раз насладиться этим ощущением. Ответил после долгой паузы:

– Неприятно, конечно, но переживем.

Лариса будто нехотя кивнула:

– Будем искать плюсы. Мы все равно устали, а третье место – это отличный результат. И страшно подумать, что они на финал приготовили, если уже так жестили. Мягко говоря, завидовать вам тоже не получается.

Мы со Славой молча переглянулись. Верно, в последнем туре нас беспощадно столкнут лбами. Дата уже назначена, но суть соревнования держат пока в секрете. Никаких подготовок не подразумевается, то есть могут устроить что угодно. В самом первом состязании оценка была смешанной: очки от жюри корректировались онлайн-голосованием. Потом конкурсы чередовались. Что будет на самом последнем этапе – даже предположить невозможно.

Зато нам дали целых пять дней для отдыха. Настоящий отпуск! Знать бы еще, чем заняться. До начала предыдущего соревнования у нас со Славой состоялся сложный разговор – полный разрыв всех романтических порывов. Потом на яхте мы, конечно, сосредоточились на текущих вопросах, а личное задвинули на задний план. Но теперь снова оказались предоставлены сами себе. В бунгало Слава сразу садился за ноутбук, а я часами торчала на террасе, не зная, стоит ли заводить любой разговор и тревожить его своей компанией. Даже у хладнокровных мамонтов есть сердце, которое может болеть. Мое-то точно ныло и требовало чего-то невозможного.

Но нам даже в изоляции отсидеться было не позволено. Менеджер время от времени выгонял нас под камеры, чтобы из последних сил изображали напоследок романтику. И теперь это стало самой настоящей пыткой. Слава брал меня за руку – и непонятно, что при том чувствовал. Я улыбалась ему – и ощущала острую боль, как будто душу себе рвала. Хотелось умчаться отсюда домой, чтобы больше никогда его не видеть – и как-нибудь пережить эту тоску. Но одновременно я мечтала, чтобы это шоу никогда не заканчивалось. Ведь потом у меня уже не будет оправданий для того, чтобы прикасаться ладонью к его коже и замирать.

За день до начала итогового состязания у меня начали сдавать нервы. Утром мы отсняли постеры – и когда нас отпустили, настигло осознание, что скоро конец. Сам конкурс может продлиться несколько дней, но ведь и он закончится. А потом останется только интервью на одну из двух тем: «Как приятно, что мы победили!» или «Как неприятно, что мы проиграли!». На месте исполнительного продюсера я пропихнула бы в лидеры Эда и Тоньку, зрители такое легче поймут и примут. Но и желание победить во мне росло – конечно, мне без разницы, кто из нас с Эдиком получит призовые деньги, все равно они пойдут в счет нашей общей совместной жизни. Но Славе хочется открыть свой бизнес, а Тоня испортила о себе впечатление – после ее выходок она просто не должна оказаться победительницей. К сожалению, она обо мне думала точно так же.

Но независимо от исходов, потом мы разъедемся в разные стороны. И все станет почти по-прежнему. Продолжится старая история, но с другими нами. Растущее раздражение не позволяло уснуть. А ведь именно перед финалом следовало хорошо выспаться… Я крутилась на софе и ненавидела уже даже этот предмет мебели, который до сих пор казался мне вполне удобным. А почему это Слава спит на кровати, пока я мучаюсь? Да, я сама этот выбор сделала, но он был обязан настоять! Он вообще не должен был слушать мои решения, а продавливать свои! Во всем. Но нет же, он безропотно и с незыблемым спокойствием уважает мою свободу выбора – убила бы.

Я резко села и поняла, что мне прямо сейчас следует поговорить с Эдиком. Плевать, что мой визит в соседнее бунгало посреди ночи попадет на камеры – я им не селебрити, я вообще не обязана отчитываться о каждом своем шаге! Но уже возле двери замерла, потому что не придумала, что именно мне так срочно надо сообщить. Если скажу, что наши отношения надо пересмотреть, что в мире существует не только он и не всякая любовь длится ровно всю жизнь, то завтра на финале Эд будет разбит.

На цыпочках вернулась обратно и улеглась на кровать за Славиной спиной. Не знаю, он тоже не спал или я его разбудила, но тихий вопрос не заставил меня вздрогнуть:

– Ты чего мечешься, Света?