Звезды

Она достала еще монетку, набрала номер снова и получила тот же ответ.

Она спросила ответившего ей мужчину, правильно ли она набрала номер, и он подтвердил. Тогда она попросила к телефону Джонни Синглтона.

– Он здесь работает или содержится?

– Простите, что?

– Он работает здесь в штате или находится в заключении?

– Что вы имеете в виду?

– Он работает здесь?

– Да.

– Подождите… Простите, в списке штатных сотрудников Джонни Синглтон не значится. Какая у него должность?

Кристина еще больше растерялась.

– Я не знаю. Он должен у вас значиться. Он мой отец. Этот номер он дал школе на случай крайней необходимости. Вы должны знать, где он работает.

– Минуту, мисс. Я соединю вас с другим номером. Она стиснула трубку, минуту прислушиваясь к тишине, затем другой голос ответил:

– Обслуживание заключенных. Ее страх усилился.

– Я пыталась дозвонится до Джонни Синглтона, – объяснила она. – Но другой человек переключил мой разговор. Что это за место? Куда я попала?

– Это управление тюрем, мисс.

– Да, но где это?

Человек на другом конце помедлил, затем сказал:

– Это государственная тюрьма Сан-Квентин.

Она уставилась на свое отражение в стекле. Человек переспросил:

– Вы сказали, Джонни Синглтон? – И было в том, как он произнес это имя, какая-то бросающая в дрожь фамильярность.

– Да, он мой отец. Я должна поговорить с ним. Он должен здесь работать, но другой человек, видимо, ошибся, сказав, что его нет в списках штата.

– Можете ли вы как-то подтвердить свою личность, миссис?

Она начала плакать.

– Нет, – сказала она каким-то писклявым голосом. – Я… я… Извините. Я, должно быть, ошиблась номером.

Она повесила трубку и, споткнувшись, вышла из будки.

Ее папочка в тюрьме Сан-Квентин. Максимум охраны. За самые тяжкие преступления. Что он совершил, что его посадили сюда? Может быть, Марта Кэмп была права, может быть, Джонни – гангстер?

А как же все эти письма из всех европейских стран, если все это время он был здесь, только пересечь залив, – в этой ужасной тюрьме? Должно быть, кто-то присылал эти письма.

Она подошла к краю причала и вынула фотографию Джонни из сумочки. «Почему ты не рассказал мне все? – тихо спросила она улыбающееся красивое лицо. – Почему ты не доверял мне? Может быть, это все случилось из-за инцидента с Гансом? Ты убил его, поэтому ты в тюрьме? Почему ты опять меня обманул? Вся наша с тобой жизнь основана на лжи. И теперь ничего не осталось, что бы удержало нас вместе».

Она достала фотографии матери и отца, порвала их и бросила в воду. Наблюдая за плывущими обрывками, она снова услышала слова матери-настоятельницы: «Вы никогда ничего не добьетесь». И Кристина подумала: «Она не права. Я докажу вам, я докажу всем. Я стану важной персоной, как Джонни учил меня. Я буду бороться за то, что хочу, и однажды я стану большим человеком».

Наконец, она взял свидетельство о рождении Фризз и подумала: «Я больше не Кристина Синглтон. У меня ничего нет общего ни с Джонни, ни с его именем. Отныне я буду личностью, обозначенной на этом листе бумаги. Я буду Филиппой Робертс. И я собираюсь стать человеком с положением».

ДЕНЬ ВТОРОЙ

12

Телефонный разговор был секретным, так что никто не мог его подслушать.

– Мне сказали, что Филиппа Робертс едет в Лос-Анджелес, где посетит штаб-квартиру «Старлайта». Боюсь, нам придется срочно менять планы.

Ответ, перебиваемый нетерпеливыми криками попугая, прозвучал не сразу.

– За ней следят и регулярно мне докладывают. Мы должны проявить осторожность. Мы должны действовать чрезвычайно внимательно. Что? Нет, уже слишком поздно. Она уже в пути. Она будет здесь через несколько часов. Да, я готов. Учтите – она до сих пор ничего не знает. И никогда не узнает. Это понятно? И вот что я собираюсь сделать…

13

Они были похожи на марсиан, материализовавшихся из воздуха, два однополых изящных существа в яркой оранжево-розовой оболочке. Они были соединены проводами, которые от голов шли к желтому ящичку, находившемуся между ними. Они проскользнули мимо «старлайтовского» лимузина, пересекли шумную улицу и приблизились к огромному шоколадному пончику, прикрывающему трехэтажное здание.