Звёзды

– По желанию. «Моисей» влияет на ядерное взаимодействие, а «Цзаофу» ограничивает радиус действия, потому что изменяет скорость света в пространстве. Они антагонисты. Сила взрыва целиком зависит от баланса эффектов этих двух тектосов. Никто не может предсказать, насколько сильным будет взрыв, если его не ограничивать. – Ча Хуань снова сглотнул. – Ван Хайчэн как-то сказал – «поджечь Землю».

– То есть, я правильно понимаю, если Ван Хайчэн захочет, он может взорвать Землю?

– Вы все еще не понимаете! Вопрос не в том, хочет он этого или нет, он просто не контролирует процесс! Все контролируют тектосы! Тектосы! Люди не могут их понять. Мы хотели уничтожить все внеземные артефакты там, где это можно было контролировать, но вы нам не дали. Теперь Ван Хайчэн намерен избавиться от них любой ценой, и никто не знает, сколько человек придется после этого похоронить.

– Давай-ка ты успокоишься, – сказал Го Юань, – не загадывай так далеко. Ты уверен, что его цель под Глобальным центром? А если ее перенесли с секретной базы?

– Точно нет. Центральную базу построили по соглашению между несколькими странами. Это было многостороннее соглашение, базу нельзя просто так взять и перенести.

– Говоря про многостороннее соглашение, вы имеете в виду?..

– Как вы думаете, почему нанести удар решили именно сейчас? Вы думаете, мы не знаем, что из-за саммита G19 повысили уровень безопасности и действовать стало труднее? Как вы думаете, почему его вообще затеяли? Строительство центральной базы – это многонациональное соглашение. И реальной темой саммита будет дележка бонусов от нового раунда исследований тектосов. Вечное энергоснабжение, генетическая модификация, да, именно, ваше тело было изменено по исследованиям и разработкам центральной базы. До ее создания за тектосы шла ожесточенная борьба, пять лет назад едва очередная мировая не началась. В конце концов удалось подписать соглашение – только потому, что распределили прибыль от работы тектосов, а технологию сделали открытой. Центральная база – это как здание ООН. Она не принадлежит какой-либо отдельной стране. Ее нельзя переместить.

– А если ее уничтожат? Тоже нельзя перенести? – спросила Юнь Шань.

На этот вопрос ответил Го Юань, а не Ча Хуань:

– Если ее уничтожат, то тектосы никто не получит. Если кто дернется, то нет гарантии, что никто ничего не припрячет. Больше всего их волнует баланс.

В этой игре в кошки-мышки все держали друг друга за горло. Юнь Шань невольно поглядывала на свои подошвы. Ван Хайчэн непременно явится. Но как он собирается попасть в подземную базу на глубине сотни метров? Лифт, ведущий туда, наверняка давно под жестким контролем. И даже мегаразрушительным оружием не так-то просто стереть что-то под землей, тем более на глубине более ста метров. При строительстве центральной базы явно учитывали этот нюанс, и нормативы постройки намного превосходили любое ядерное убежище времен холодной войны.

С любой точки зрения в обороне этого места не было ни единой лазейки, но чем больше Юнь Шань в этом убеждалась, тем страшнее ей становилось.

Ведь она придерживалась человеческой точки зрения и учитывала лишь нынешние человеческие возможности. Точно так же, как восемьдесят лет назад никто бы не поверил, что ядерная бомба может уничтожить целый город, сейчас, столкнувшись с непостижимой силой – по словам Ча Хуаня, не силой, а законами, – нужно было готовиться к одному: случиться может все что угодно.

Время утекало минута за минутой, а бдеть в засаде было очень скучно, Юнь Шань такая работа никогда не нравилась. К счастью, сегодня на вход уставилось так много глаз, что она могла забыть о нем и просто наблюдать за реакцией наблюдавших агентов в штатском.

Пока не было ничего подозрительного.

С помощью специального устройства она взломала зашифрованный канал связи оперативной группы, но там пока царило молчание. Все линии коммуникации здесь определенно мониторили, и стоило запустить хоть один, их бы непременно раскрыли. Теперь она и Го Юань могли рассчитывать только на себя. При мысли об этом она немного беспокоилась о Го Юане: как он там? Его позиция была в десять тысяч раз опаснее, чем ее.

И в этот момент она заметила, что следователи в штатском на третьем этаже зашевелились. Не оглядываясь, достала косметичку и посмотрела на главный вход через зеркальце. Один за другим в центр вошли пять человек, и посередине – Ван Хайчэн. Даже не пытаясь скрыться, с весьма самодовольным видом. Последним из пяти оказался старый знакомый – Ча Хуань.

– Тогда нам нужна твоя помощь, – сказал Го Юань Ча Хуаню. – Ван Хайчэн возьмет тебя с собой на это самоубийство?

– Нет. Не должен.

– А может, возьмет?

– Вы о чем?

– Я о том, что, согласно оперативному порядку в вашей шарашке, скольким нужно выбыть, чтобы настала твоя очередь?

– То есть как выбыть?

– Ну, перестать быть. Чтобы убежали, как ты, пропали внезапно, пропоносило бы их, умерли… все сойдет. Давай, составляй список.

Теперь Юнь Шань включила коммуникатор, и из наушников раздался обрывок переговоров: