Звезды без глянца

— Да. Я слышала, ты во Франции был очень занят. — Я не удержалась и вогнала последний гвоздь в гроб того, что было моей последней надеждой обрести в Голливуде любовь. На крайний случай, если это не удалось, поцелую Джейка.

— Круто! Эти французские девочки такие горячие. Ты, по-моему, встречался с этой актрисой? Ну, такой сексуальной, которая в прошлом году снималась в фантастике? Как же ее звали?

— Эмануэль, — подсказала я с издевкой, а Джейк положил руку на мой зад.

— Вообще-то, Джейк, мы расстались. И я бы сделал это раньше, просто я не верю в разрыв отношений по телефону, — сказал Люк.

— Ну да, правильно. А лучше вообще с ними не завязывать. В конце концов сама все поймет. — Джейк засмеялся, Люк тоже, но было похоже на то, что он заскулил. — Ладно, Люк, было здорово тебя увидеть, и принеси мне уже, черт возьми, свой следующий проект!

Джейк как ни в чем не бывало взял меня под руку, и мы удалились. Меня тянуло оглянуться, но я знала: чтобы сохранить тот ничтожный остаток достоинства, который я не успела потерять, мне надо вцепиться в Джейка и идти строго по прямой. Я держалась за драгоценную жизнь в бушующей реке дружеских похлопываний по спине и рукопожатий.

— Тебе весело, Элизабет? — прошептал Джейк мне на ухо, когда мы направлялись к VIP-местам, отгороженным специально для высокопоставленных членов съемочной группы.

— Да, мне очень весело. Потрясающе весело, — заверила я его, когда мы нашли свои места. Наконец-то можно сесть и переварить встречу с Люком. Она произошла так внезапно, и теперь я старалась осмыслить каждое его слово. Моя голова начала раскалываться, а тут еще к нам пристала гиперактивная журналистка и принялась лить бальзам на и без того раздутое до невероятных размеров эго Джейка. Она подарила ему интимный поцелуй, и я в сотый раз за вечер поблагодарила Бога за то, что предупрежденный — вооружен. Иначе уже сейчас я сидела бы в туалете вся в слезах из-за того, что мой мужчина раздает себя направо и налево женской части аудитории.

— Джейк, дорогуша, я специально взяла место рядом с тобой! — проревела она с английским акцентом, откидывая назад ужасно обесцвеченные волосы.

— Невероятно, дорогая, — безучастно сказал Джейк.

Она смерила меня оценивающим взглядом и тут же забыла обо мне как о чем-то незначительном. Я знала, она не могла понять, в чем тут секрет. Как удалось такой замухрышке заполучить Джейка Хадсона — да еще на самом престижном событии года? Я еле сдержалась, чтобы не сказать ей, что у меня есть то, чего нет у нее, — безразличие.

Джейк снял пиджак и положил его на колени. Я озиралась, определяя, где мы сидим. Мы попали в самую середину ряда актеров, сюда заглядывали все, чтобы увидеть ключевых игроков спектакля. В таком суперсовременном месте стулья были распределены с поистине деревенским простодушием — на них просто висели листы с именами, распечатанными жирным шрифтом, прикрепленные скотчем к обратной стороне спинок кресел. Одинаково для Кэмерон, для Бена, для Джен и всех остальных. У меня аж сердце защемило от такого равноправия.

Свет погас, и я приготовилась смотреть. Фильм был бесконечным, с оглушительными взрывами и длинными паузами на экране шириной с Гималаи. Закончив уплетать поп-корн и погремев кубиками льда на дне стакана с колой, Джейк откинулся на спинку и взял меня за руку. В темноте я представила себе, что это Люк Ллойд, и во время дневных сцен пыталась отыскать его, блуждая взглядом по залу. Но мне не удалось изучить затылки сидящих впереди меня в поисках кудрявых черных волос. Меня выбило из колеи странное поведение Джейка — он как-то странно сжимал мою руку. Поначалу я решила, что он нежничает, но потом, когда он в течение какого-то времени не проявлял ни нежности, ни даже намека, что вообще замечает мое существование, я подумала: реакция на то, что он видит на экране. Рукопожатия выражали скрытые эмоции Джейка. Я стала наблюдать.

Вот солдат произносит монолог. Джейк хватает мою руку — с таким ожесточением, что я заподозрила у него сердечный приступ. Но оказалось, ничего подобного. Он был полностью поглощен фильмом. Равнение на середину.

Во время какой-то захватывающей романтической сцены он стал ритмично сжимать мои пальцы.

Перестрелка. Никаких пожатий.

Пейзажи. Мои пальцы посинели и чуть не отвалились — так он сжал их.

Любовная сцена. Ноль эмоций.