Звезды без глянца

— Вивиан хотела бы задать вам вопрос, — произнесла доктор Ванс. — Что бы ты хотела узнать у Элизабет, Вивиан? — В комнате по-прежнему никого не было. — О, Том, у тебя тоже есть что сказать? Хорошо, но тебе придется подождать своей очереди.

Я огляделась в поисках стеклянной стены, из-за которой кто-то мог бы наблюдать за мной, но так ничего и не обнаружила.

— Извините, с кем вы разговариваете? — спросила я.

Доктор Ванс успокаивающе улыбнулась:

— О, простите, Лиззи! Ничего, что я называю вас Лиззи? Или так вас могут звать только ваш отец и ваш босс? — Я продолжала недоверчиво смотреть на нее. — Понимаете, я слышу голоса. Они со мной с детства, и они очень хорошо осведомлены о прошлых жизнях и прекрасно чувствуют моих клиентов. — Она по-прежнему улыбалась. — И они говорят мне, что сейчас вы еще не готовы остепениться просто потому, что почти во всех прошлых жизнях вы были мужчиной.

— Кем-кем? — От неожиданности я резко выпрямилась.

— Понимаю. Удивительно, не так ли? И довольно необычно. Но такое случается. А в вашем случае это осталось в виде характерного страха, потому что вы, как… мужчина, запрограммированы в молодости вести разгульную жизнь. Здесь не о чем беспокоиться. Через несколько лет все придет в норму. — Она тепло улыбнулась. Но мне было уже все равно.

— Доктор Ванс, простите, мне надо бежать. Извините, — пробормотала я.

— Ох, Боже мой! — Она снова улыбнулась. — Поначалу многим кажется, что наши сеансы многолюдны. Со временем вы к этому привыкнете. Я вас уверяю.

Мне хотелось бежать куда глаза глядят. Первый же сеанс психотерапии поверг меня в тихий ужас — мало того что мне объявили, что я почти всегда была мужчиной, так теперь у меня еще и болела шея — я сильно дернулась при этом известии. Интересно, нельзя ли оставшиеся пятнадцать сеансов у психоаналитика перенести на остеопата? Или, может, я могу ими рассчитаться в «Барниз»?

— А еще они говорят, что вы в хорошей умственной форме, Элизабет. Вам нужно просто немного «подремонтироваться».

— Правда? — То, что я услышала, пришлось мне по душе. Несколько дней на кровати — и я начну с мощностью элегантного «феррари» легко преодолевать любые ухабы и изгибы своего жизненного пути. Нет, в самом деле, мне бы очень этого хотелось. А кто в этом лучший помощник? Мертвецы, конечно, поднаторевшие в жизненных передрягах. — Что ж, тогда ладно. — Я снова откинулась на софе. — А эти голоса, случайно, не знают, где мне встретится мистер Совершенство? А может, у них есть какой-нибудь рецептурный справочник, как мне поступать в различных ситуациях?

Глава 15

Ничего страшного, если вам не нравятся мои манеры. Они мне самому не нравятся. Они скверные. Долгими вечерами я лью над ними крокодиловы слезы.

Хэмфри Богарт в роли Филипа Марлоу. «Долгий сон»

При мысли, что пора отправляться в прачечную, меня всегда бросает в дрожь. Надо на лифте спуститься на двенадцать этажей вниз, в сырой погреб, и пройти по длинному коридору без окон, между рядами стальных дверей, под напряженный гул флуоресцентных ламп. Так и ждешь, что из котельной выскочит управляющий, только что отправив в преисподнюю очередного должника за квартиру! Наверное, больше всего я боялась именно этого, поскольку сама балансировала на грани того, чтобы стать злостной неплательщицей. Все это, конечно, игра моего воображения и обширного невроза — наш управляющий слишком занят, чтобы задумываться о моих платежных обязательствах. Я заспешила по коридору с корзиной белья, плотно закрыла за собой дверь и наконец оказалась в благодатной влажной теплоте.

Я вытащила мелочь и бросила монету в щелку жадной машины. По обыкновению затолкав в нее гору белья, я еле закрыла дверцу. Я деловито заливала кондиционер для ткани, когда открылась дверь. Еще никогда мне не приходилось стирать в компании! Несколько секунд я изучала подозрительные тени на стене. Потом обернулась. Я считала, что всякий уважающий себя человек отдает свои вещи в стирку или имеет верх роскоши — стиральную машину у себя в квартире. И я одна прихожу сюда, в прачечную. Но я ошибалась. Сегодня здесь был кто-то еще. Причем не кто-то, а Алекса, моя соседка-йогиня, в бледно-голубой «Нуала»^[17]. Она сосредоточенно загружала уже четвертую машину. Заметив, что я смотрю на нее, она подняла голову. Я помахала ей:

— Привет, я Элизабет. Твоя соседка.

Алекса расслабленно улыбнулась:

— А я тебя знаю. Да, да, ты моя тихая соседка. Приятная встреча! Надеюсь, твоя голова пришла в норму после того сокрушительного удара шайбой?

— О, конечно. Спасибо. И за «Неоспорин» тоже. — Я улыбнулась. Я-то считала ее с прибабахами, а она оказалась довольно милой.

Я уже собиралась подняться в квартиру, пока моя одежда крутится в барабане, но Алекса остановила меня, испытующе посмотрев в глаза.