Звезды и Лисы

— По-моему, так. Или Александр Александрович! Я тогда совершенно, совершенно забыла, зачем пришла на показ! Я забыла обо всем на свете!.. Хотя Зайцев подошел ко мне, сам Зайцев! Когда все закончилось! Девчонки потом говорили, что это первый и единственный случай, когда он сам подошел и пригласил меня в свой модельный дом! Слава Зайцев сказал: «Девушка, вы не хотите стать демонстратором?» Тогда это так называлось — демонстратор одежды. Так вот: «Девушка, если вы согласитесь, я принимаю вас в штат с сегодняшнего дня, идите в отдел кадров и оформляйтесь! Мы поедем с показами в Берлин, в Белград, в Брно, вы покорите своей красотой все эти города!»

— И вы сразу все поняли, что он говорит, Зайцев? — с интересом спросила Лиса. — Нет, серьезно! Я вот никогда не могу Зайцева понять! Он бабушке шил. И приезжал. И меня сажали на диван, чтобы я не мешала, потому что с дивана я слезть не могла. Он все время что-то говорил, а я никогда не могла разобрать. Я думала, он иностранец.

Тут все уставились на Лису, словно неожиданно обнаружили, что среди них инопланетянин, и этот инопланетянин почему-то произносит речи на человеческом языке!..

— А пото-ом, — продолжала Лиса, — мы уже к нему в ателье ездили. Ну, это бабушка так называла — ателье. В дом моделей на самом деле!.. И опять он все говорил, говорил, и я ничего не понимала, а бабушка надо мной смеялась.

— Твоей бабушке шил Зайцев? — вдруг удивился Сандро.

— Ну, не только Зайцев, — протянула Лиса. — Еще Ральф, ну, который Лорен и Франко Москино тоже, но их я понимала сразу!..

— Какая чушь, — сказал Слава, не модельер, а сын тети Веры. — Какая убогая чушь! Мама, не обращай внимания! Люди этого поколения не умеют выражать свои мысли и часто лгут. Даже статистика такая есть!

— Чего это я лгу?! — возмутилась Лиса.

— Надо же, — вмешалась Наталья Александровна, глаза у нее были веселые, — странно, но я ничего этого не помню, Верочка! Никаких твоих… приключений, да еще в Доме моделей!..

— У меня не было никаких приключений, Ната! У меня была одна большая любовь, и она окончилась трагически! Трагически! — Вера повела рукой, отметая возражения. — Слава, сынок, прости меня, но твоего отца я любила не так, как… того, единственного!..

— Я понимаю, мама.

— Фамилия вашего кавалера была Милютин? Точно? — продолжал приставать Сандро.

— Да, да, но я потом узнала его фамилию, когда мы начали встречаться, он был для меня просто Сашей! И он не кавалер! Он был предназначен мне судьбой! Боже мой, неужели его убили?!

— При чем тут мы с братом? — сам у себя спросил Ник. — Как мы можем быть связаны с кавалером нашей тети?..

— Почему ты не вышла за него замуж, мама? — тихо спросил Слава и присел перед Вериным креслом на корточки. — Что случилось?..

Тетя всхлипнула.

— Мне не разрешили. Родители запретили мне даже думать об этом!..

— Почему?

— Он должен был работать за границей. А мой папа был коммунист и считал, что за границей меня ждет гибель. Моя мама к тому времени уже умерла, и папа надо мной трепетал, просто трепетал! Помнишь, Ната? Если даже не застрелят милитаристы — тогда кругом были милитаристы, и в Советском Союзе их все боялись, — я попаду в лапы буржуазных развратников. Так папа считал.

Вера всхлипнула еще горестней. Слава торопливо вытащил откуда-то из недр брюк носовой платок и подал ей. Она утерла глаза.

— Ната, ты же должна помнить!

— Я помню, — согласилась Наталья Александровна как-то так, что понятно стало, что ничего она не помнит.

— Папа не разрешил, запретил! И Саше пришлось от меня отказаться.

Лиса вздохнула и возвела к потолку глаза. В середине потолка была красивая розетка с лепными лепестками, а в середине розетки красивая люстра с серебряными листьями.

— А я бы все равно вышла замуж, — объявила Лиса, рассматривая розетку. — Даже если бы мне все запретили — и папа, и мама, и бабушка…

— Замолчи сейчас же, — тихо и грозно сказал Ник ей на ухо. — Тебя никто не спрашивает.

— Мы так ничего и не узнали, — заметила Наталья Александровна. — Ты говорила бы толком, Вера!.. Что было дальше? С тем твоим Милютиным? Он уехал, и все? Ты больше никогда его не видела?..

Вера покачала головой. Слезы стояли у нее в глазах.

— Наше расставание было ужасным! Саша ничего не хотел слышать… про милитаристов и буржуазный разврат!.. Он не понимал, почему я не могу уехать с ним! Его направляли в Бухарест, кажется, или в Будапешт! Он звонил мне по сто раз в день, я рыдала у телефона и не отвечала, а когда брала трубку, только повторяла, что никогда не смогу пойти против воли родителей!.. Он мне писал! Он написал мне несколько мешков писем!.. Я перечитывала их каждую минуту!.. Потом о письмах узнал папа, и их стали перехватывать. Но я все равно читала те, что уже получила!..

— Перехватывать письма? — переспросил Ник. — Кажется, кардинал Мазарини перехватывал письма королевы Анны… И строил ей козни.

— Интриговал, — подсказал Сандро.

— Как можно перехватывать письма? — поинтересовалась Лиса недоверчиво. — Дублировать на другой мейл, что ли? Или как?..

— Замолчите! — вдруг крикнул Слава, и они в изумлении на него уставились.