Звезды и стрелы (СИ)

Одеты скауты были по большей части в гражданскую одежду, и вооружены чем попало, однако все как один были прекрасными стрелками и опытными следопытами.

— Вам, наверняка не терпится узнать, для чего я вас тут собрал? — генерал сделал эффектную паузу.

— Чтобы угостить виски? — не растерялся рыжий здоровяк в шапке с тремя лисьими хвостами.

— Ну, это само — собой! — засмеялся Борегар. — Но только после того, как угостим янки свинцом!

Трапперы разочарованно вздохнули.

— Вы все отличные стрелки, — продолжил генерал. — И у меня для вас особое задание…

Ропот тут же стих, воцарилась полная тишина.

— Я хочу, чтобы на сегодняшнем поле боя у янки не было офицеров! — смуглое лицо генерала расплылось в улыбке. — Увидите блестящие на солнце эполеты, задайте им жару! Увидите аксельбанты, не жалейте пуль! Увидите позументы, превратите их в решето!

Скауты возбужденно загомонили.

— А награда нам за это положена? — не сдавался все тот же здоровяк в меховой шапке.

— А как же, — генерал коротко кивнул. — Уж можете на меня положиться, в обиде не останетесь!

Я погладил треснувший приклад мушкета, перетянутый проволокой, и подмигнул Маленькой Птице.

Из генеральской палатки вышел адъютант. В руках он держал длинный ящик из полированного красного дерева, украшенный резьбой и инкрустацией.

Борегар кивнул, и офицер, щелкнув замками, распахнул ящик, демонстрируя нам содержимое.

На красном бархате лежало разобранное ружье, сплошь покрытое золотой насечкой, и с прикладом, усыпанным мерцающими драгоценными каменьями.

— Кто подстрелит генерала янки, получит от меня этот презент! — торжественно провозгласил Борегар.

Скауты одобрительно закивали, вытягивая шеи и стараясь получше рассмотреть сокровище, покоящееся на красном бархате.

— Генерала… — буркнул пожилой скаут, с кожаной повязкой на месте правого глаза. — Мечтать не вредно…

Маленькая Птица хлопнул меня по плечу ручищей.

— Винтовка будет нашей! — сказал он, многозначительно кивнув на мой потрепанный Энфилд.

С вершины холма нам хорошо были видны позиции полковника Эванса у Каменного моста и трепещущий на ветру флаг Луизианских Тигров майора Уитта.

— Пойдем, — сказал я, поднимаясь с земли. — Или мы пропустим все самое интересное!

В отдалении вновь загремели пушки янки, а над Митчелл-форд вновь взвились облака черного дыма. День двадцать первого июля только начинался.

* * *

Лагерь «Луизианских Тигров», глазами и ушами которых мы были уже больше месяца, располагался прямо напротив Фарм-форд, с левой стороны от Каменного моста.

Спускаясь с холма, мы с Маленькой Птицей заметили полковника Эванса, который, пошатываясь, инспектировал свои войска. Несмотря на раннее утро, полковник был уже изрядно навеселе, а позади него неотступно следовал адъютант с бочонком виски на спине.

— Гляди, наш вождь уже копытом землю роет! — ухмыльнулся Маленькая Птица.

Не смотря на пристрастие к спиртному и дурной нрав, полковник Эванс был отличным командиром, которого уважали офицеры и побаивались солдаты.

— Бежим, пока нас не заметили! — шепнул я, и мы припустили к лагерю «Тигров» через кусты.

«Стражи старого доминиона», как иногда называли Первый Специальный Луизианский батальон, или «Луизианские Тигры Уитта», произвели на меня неизгладимое впечатление с первой встречи.

Одеты «Тигры» были очень эффектно. Сверху они носили темно-синие короткие куртки с красной подкладкой, и красные же гарибальдийки, заправленные в забавные шаровары в бело-синюю полоску. На ногах у них были полосатые гетры, доходящие до колена и крепкие кожаные башмаки.

Маленькой Птице сразу же приглянулись маленькие красные фески, которые «тигры» носили на головах, и сверкающие на солнце пряжки ремней, украшенные изображением пеликана.

Вооружены «тигры» были до зубов. Такого количества колюще-режущего оружия я еще нигде не видал, даже в лагере команчей!

Каждый солдат был вооружен, по меньшей мере, одним ножом Боуи и Миссисипской винтовкой. У большинства из-за поясов торчали пистолеты, самого разнообразного калибра и моделей, да еще и ножи, не уступавшие порой по длине даже кавалерийским саблям, которые они с гордостью величали «тигриными клыками»!

Подавляющее большинство «тигров» были либо ирландцами, либо немцами. Они все сносно говорили по-английски, но предпочитали общаться на каком-то странном языке, который я по началу даже принял за иностранный. Многие из новобранцев прежде уже служили с майором Уиттом в Никарагуа. Были тут и бывшие флибустьеры и освобожденные из тюрьмы бандиты, по которым давно плакала виселица. Лица наших солдат были густо покрыты уродливыми шрамами, а тела причудливыми татуировками.

Стрелками, как оказалось, наши «тигры» были неважнецкими, а вот с ножом каждый обращался просто мастерски! Новобранцы из других бригад предпочитали обходить лагерь луизианцев стороной, но это все равно не спасало их от регулярных потасовок и поножовщины.