Звезды и стрелы

Град ударов обрушился на чернокожего великана со всех сторон. Они были очень быстрые, практически невидимые глазу.

Мистер Конноли двигался стремительно, тогда как «игрушка» бокора грузно топталась на одном месте, переступая с ноги на ногу.

— Он хочет все побыстрее закончить, — поморщился Шеймус. — Боюсь, что на этот раз у него ничего не получится.

Кольцо, образованное морскими пехотинцами, расширилось, оставляя свободной всю верхнюю часть палубы. Офицеры отступили в тень навеса, оставив нас наедине с шипящим и ругающимся колдуном.

— Пойдемте, друзья, — ирландец взял меня под локоть, и, кивнув Сету Кипману, потащил меня к навесу, под которым с комфортом расположились капитан с генералом. — Не будем мешать верзиле, он сам знает что делать.

Мистер Конноли как оса закружил вокруг противника, внимательно разглядывая его со всех сторон.

По палубе зазмеилась звенящая цепь, и умертвие медленно повернуло свое изуродованное лицо к колдуну, словно спрашивая у него разрешения начать бой.

— BХl antХman pa di parade! — рявкнул бокор и наклонился, подбирая с палубы погремушку.

— Что он сказал? — Шеймус повернулся к ухмыляющемуся генералу, вальяжно развалившемуся в парусиновом кресле и неторопливо раскуривающему трубку.

— Это Гаитянская пословица, — генерал Форрест выпустил ирландцу в лицо облачко вонючего дыма. — Дословно она звучит так: «Красивые похороны не гарантируют небес»!

Шеймус презрительно фыркнул.

— Это мы еще посмотрим, кто кого похоронит! — его лицо мгновенно залилось краской.

Громадный негр внезапно словно очнулся ото сна. Он как собака затряс головой, кожа на его лице задергалась, а могучее тело выгнулось и напряглось, словно в эпилептическом припадке.

— Какая мерзость! — прошипел ирландец.

Черный кулак как таран рассек воздух, однако мистер Конноли с легкостью увернулся от удара. Он отскочил в сторону на безопасное расстояние, наступил ногой на волочащуюся по палубе цепь, и нанес страшный контрудар негру в бок.

Великан отпрянул, цепь натянулась, и умертвие грузно рухнуло на колени. Мистер Конноли скользнул негру за спину и резко ударил локтем в основание черного лоснящегося черепа.

Громко затрещали позвонки, и чудовище опрокинулось, со всего маха ткнувшись лицом в палубу.

Матросы одобрительно заулюлюкали, судя по всему, они как и мы, не испытывали особой симпатии ни к бокору, ни к его страшной «игрушке».

Мистер Конноли ловко перепрыгнул через поверженного врага и сделал несколько шагов к съежившемуся колдуну, наблюдавшему за поединком с безопасного расстояния.

— Pa mal! — бокор ухмыльнулся и как гремучая змея затряс погремушкой.

Черные пальцы умертвия, как челюсти бульдога, сомкнулись вокруг лодыжки ирландца.

Мистер Конноли взмахнул руками и рухнул навзничь рядом с противником. Огромная ладонь тут же придавила его голову к палубе, а круглое черное колено, больше похожее на обсидиановую глыбу, чем на человеческую конечность, врезалось ему в живот.

Ирландец громко захрипел и попытался выскользнуть из-под придавившей его туши, однако силы были явно не равны.

— А как многообещающе все начиналось, — вздохнул генерал Форрест. — Я думал, что ваш черномазый окажется более шустрым!

Умертвие ухватило мистера Конноли за руки и распяло его на палубе, растянув их в разные стороны. Страшная пасть с обрезанными губами и кривыми желтыми зубами нависла над ирландцем, выдыхая ему в лицо смрад разлагающейся плоти и чужеземного колдовства.

— Вставай, Даллан! — застонал Шеймус. — На кону не только твоя жизнь, но и наши тоже!

Не теряя хладнокровия, ирландец глядел прямо в глаза нависшего над ним монстра.

Хохочущий бокор принялся пританцовывать, ритмично помахивая погремушкой. Его лицо, и без того безобразное, стало еще больше похожим на крохотное сморщенное личико обезьянки, которую я видел несколько раз в Ричмонде, у странствующего предсказателя судьбы.

— Давай, Даллан! — Шеймус с ненавистью покосился на улыбающегося генерала. — Не могу поверить, что это тебя когда-то звали «Берсерком из Киллин-Рок»!

Мистер Смит громко зацокал языком, достал из-под полы пиджака странный нож со сточенным серповидным лезвием, и склонился над поверженным ирландцем.

Времени на размышления не было. Я мгновенно выхватил из ножен своего Боуи, оттолкнул в сторону стоящего рядом Кипмана, и, изо всех сил оттолкнувшись ногами от палубы, прыгнул бокору на спину.

Мой нож вонзился в худую черную руку, и изогнутый клинок со звоном покатился по навощенным доскам палубы.

— Не стрелять! — гаркнул генерал, останавливая вскинувших ружья матросов. — Скаут мне нужен живым!

Перекувыркнувшись через голову, я встал на ноги, одновременно поднимая перед собой нож.

Колдун визжал как свинья, прижимая к груди раненную руку. От этих воплей у меня даже зубы заныли, и зазвенело в ушах.

Умертвие вскинуло голову, тупо таращась на корчащегося от боли хозяина, а мистер Конноли в тот же миг рванулся вперед, и его зубы впились в глотку противника.

С отвратительным чавканьем громадный кусок плоти оторвался, и остался у него в зубах.