Звезды князя

В последующие три дня я продолжал машинально делать свою работу на складе вооружения, пока учебные сотни хвастались своими достижениями на полосе препятствий, на стрельбище и в марш-бросках с полной выкладкой. Глубоко задуматься меня заставили сведения, полученные от младшего лейтенанта, командира склада вооружения. Планы со временем бежать из армии, найти гражданскую одежду и идти к туманной тропе рухнули в тот момент, когда я узнал, за что придется воевать. Одно дело за государство, на которое тебе, грубо говоря, положить с прибором, ибо не свое, не родное. Другое дело – за собственное княжество. Как местные воспримут князя, когда узнают, что он и разыскиваемый дезертир – одно лицо? Плохо воспримут, тут и гадать нечего. Значит, этот путь неприемлем. Но тогда как быть? Попробовать все-таки рассказать, что я маг и князь? Доказать, что маг – это без проблем, а вот что князь… А вдруг за тысячу лет в артефакте что-то испортилось, и он меня не признает наследником таинственной правительницы – эльфийки? А вдруг меня даже и артефактом проверять не будут, сразу зачислив в шпионы? Казнят на всякий случай – и вся недолга.

Приемлемый выход все не находился, а время шло, и скоро так или иначе моя судьба будет решена. Лучше всего, если оставят здесь при оружейной или отправят в другое место, но на ту же должность – «протиральщика старых ружей».

Судьба заявилась к нам на склад в образе капитана из свиты командующего фронтом. Был тот офицер худ, высок, субтилен, беловолос и бледен, словно узник подземной тюрьмы, много лет не видевший солнца. По-рачьи выпученные, водянистые глаза смотрели одинаково равнодушно что на мебель, что на ворота, что на живое существо. Прямо-таки не человек с примесью эльфийской и гоблинской крови, а самопередвигающаяся на двух ногах функция.

– Воин Гар! На выход! – проорал он от дверей и застыл с прямой спиной, будто при рождении проглотил линейку и избавляться от мерительного инструмента не собирается.

Глава 10

Приказ был понятен и иного толкования не имел. Видимо, что-то серьезное, раз прислали «целого офицера».

– Гар никуда не пойдет! – вдруг твердо заявил гном ракоглазому и приказал мне: – Продолжай работу!

– То есть как это не пойдет?! У меня приказ доставить на полигон всех новобранцев, прошедших обучение.

– Воин Гар уже не новобранец. Он зачислен в штат оружейной мастерской!

Вот это новость! Я, конечно, именно этого и хотел, но слишком уж неожиданно исполнилось мое желание. Я-то думал – придется долго уговаривать гнома, а он, оказывается, уже все для себя решил. Даже меня не спросил! А вдруг я мечтаю о битвах и героических подвигах? Не мечтаю, конечно, но он-то откуда может знать?

– Извольте доложить, когда произошло зачисление? У меня в списках ничего подобного не значится.

– Я вчера подал рапорт начальнику лагеря, и его должны были сегодня подписать! – немного смутился мой потенциальный начальник.

– Ах, вот как! Копию приказа вы, господин младший(!) лейтенант, предъявить можете? Нет? В таком случае в настоящий момент воин Гар числится новобранцем и подлежит распределению на равных со всеми основаниях. Следовательно, незамедлительно обязан предстать перед комиссией.

Гном резко выдохнул и с явно видимым нежеланием изрек:

– Дело храма!

Однако капитана эти слова совершенно не впечатлили, на что, по-видимому, очень рассчитывал оружейник. При чем тут храм и почему гном пускает в ход тяжелую артиллерию ради меня, непонятно, но на разгадывание загадок просто нет времени и недостаточно информации.

– Мне нет дела до храма. У меня четкий и конкретный приказ командующего, и я его выполню, даже если придется применить силу.

– Гар, – повернулся ко мне гном, – сходи с этим упертым. Думаю, все равно они решат оставить тебя при оружейке, но сейчас не время спорить.

Похоже, не зря прислали именно офицера. Гном простого воина-посыльного явно послал бы подальше, и тот не посмел бы ему противоречить.

Ну что ж, если большие командиры намерены посмотреть на мои успехи, я им продемонстрирую свои способности… прятать результаты.

Подходя к полигону, я увидел, как в том же направлении с разных сторон вяло и тоскливо, подгоняемые злыми офицерами, по одному, по двое, по трое и группками стекаются «больные-хромые-на-голову-ушибленные», ранее спрятанные, кто где, своими командирами.

Нас выстроили напротив кресел с комиссией и попытались злым шипением и тычками кое-как придать бравый и лихой вид. Получилось настолько плохо, что один из больших начальников, умудрившийся и в кресле сидеть по стойке «смирно», сморщился, будто от физической боли. Поводыри-погонялы быстро рассосались за спинами высокой комиссии.

Командующий, седоватый плотный мужчина, с рыжеватыми, ухоженными усами, короткой стрижкой, внимательным, умным и немного усталым взглядом, сидел в центре за небольшим столиком, на котором были разложены бумаги. По виду списки личного состава с краткими характеристиками. Он безразлично оглядел наш «бравый» строй-толпу и что-то негромко сказал тому самому ракоглазому, который приходил за мной.