Звезды (ЛП)

Ремус ухмылялся, как чеширский кот, наблюдая за происходящим перед ним картиной. Теплое чувство разлилось по груди, он не сводил глаз со своей девушки, пока она тепло приветствовала обоих его родителей. Ухмылка не сползла с его лица, когда она поймала, что он наблюдает за ней, вместо этого она каким-то образом усилилась, когда его сердце начало бешено колотиться в груди, яростно разбивая грудную клетку. Он давно не видел Кассиопею такой счастливой, и это определенно было захватывающее зрелище.

***

— Ну и, что ты запланировал для нас? — спросила Касс, ухмыляясь.

Лайалл, и Хоуп отправились на прием к врачу, оставив подростков одних на следующие несколько часов. Солнце светило ярко, и воздух был приятно теплым.

— Поблизости есть небольшое озеро, — смущенно улыбнулся Ремус. — Извини, здесь очень тихо, — добавил он, почесывая затылок.

— Я люблю тишину, — улыбнулась черноволосая девушка, — Лучше, чем напряженная жизнь в Лондоне, — добавила Касс, переплетая их пальцы вместе, позволяя Ремусу увести ее из маленького уютного коттеджа. — Когда мы вырастем, я хочу, чтобы мы купили коттедж, в таком уединенном месте. Где-нибудь рядом с природой, — слова слетели с ее пухлых губ прежде, чем она успела их осознать.

— Мы?

Кассиопея внезапно покраснела: — Эм… Я… я имею в виду… Я… Нет?

Ремус рассмеялся, от его смеха в животе у Кэсс запорхали бабочки: — Я бы с удовольствием, — искренне сказал он, когда они внезапно остановились.

Кассиопея никогда не чувствовала себя такой уязвимой, как в этот момент. Ее эмоции были полностью проявлены, когда она посмотрела в темные глаза Ремуса.

— Правда? — спросила она: — Ты не просто так это говоришь?

Оборотень внезапно выдернул руку, прежде чем она успела это осознать. Он прижал ладони к ее щекам, большими пальцы гладя ее нежную кожу.

— Я люблю тебя больше всего на свете, Кассиопея Блэк, — сказал он, его глаза и голос были полны эмоций. Он даже не отвел взгляда от ее глаз: — И я бы хотел быть с тобой после того, как мы закончим школу.

Кассиопея не могла контролировать свои эмоции, ее пронзительно голубые глаза были полны обожания, когда она прижала ладони к верхней части его рук: — Я тоже люблю тебя, Ремус Люпин, — выдохнула она, прежде чем встать на цыпочки, соединив их губы в поцелуе, в котором было больше эмоций, чем когда-либо прежде, — Давай, — черноволосая девушка, отстранилась, небольшая ухмылка красовалась на ее лице, — Покажи мне это озеро.

Озеро было примерно в пятнадцати минутах ходьбы, всю прогулку их руки были словно приклеены друг к другу, их тела были так близко, что они время от времени украдкой дерзко целовались.

Глаза Кэсс загорелись еще больше, когда ее взгляд упал на спокойную воду. Выпустив руку Ремуса из своей, голубоглазая направилась к нему, по пути сбрасывая туфли.

Глаза Ремуса внезапно расширились, когда Кассиопея резко стянула с себя рубашку, оставшись только в черном кружевном бюстгальтере и джинсах. Когда она начала расстегивать их, Ремус быстро отвел взгляд, его щеки покраснели. Он оглянулся только тогда, когда услышал плеск воды. Одежда и обувь Кэсс лежали в небольшой кучке на берегу озера, девушки нигде не было видно, пока она внезапно не вынырнула из-под воды. Ее волосы были мокрыми, когда она откинула их назад, широко улыбаясь парню.

— Так ты войдешь?

— Э-э… да, — кивнул он, внезапно почувствовав, как нервы сжимаются в животе. Он подошел к тому месту, где лежала одежда его девушки, и начал мучительно медленно развязывать ботинки.

С довольной улыбкой Кассиопея закрыла глаза и откинула голову назад, наслаждаясь ощущением холодной воды, окутывающей ее тело под лучами солнца. Она снова открыла глаза, когда услышала, как кто-то вошел в воду.

— Тебе не нужно стесняться рядом со мной, ты же знаешь это, верно? — Спросила черноволосая, нахмурившись, когда заметила раскрасневшиеся щеки Ремуса. Он все еще был одет в футболку, но, очевидно, его джинсы лежали на траве.

Ремус застенчиво улыбнулся: — Я знаю, просто сейчас все… по-другому.

Кассиопея почувствовала, как ее сердце разрывается от выражения его лица. Она знала, как сильно влияли на него шрамы, и что она ничего не могла сказать. Поэтому вместо этого она бросилась к нему, выпрямляя спину при этом обнажив шею и живот.

Темные глаза Ремуса расширились от беспокойства, замечая изрядное количество шрамов, разбросанных по телу Касс. Все они выглядели по-разному, некоторые глубже, некоторые едва заметны, некоторые новые, другие старые.

Кассиопея никогда никому их раньше не показывала, ну, кроме Регулуса, поэтому ощущение, что Ремус осматривает ее раны, заставило ее почувствовать себя незащищенной.

— У меня тоже есть шрамы, — сказала она, поворачиваясь, чтобы показать ему свою спину. Он глубоко вздохнул.

Ремус не знал, что на него нашло, что-то щелкнуло, когда он внезапно схватил край своей промокшей рубашки и стянул ее через голову, бросив на траву, прежде чем сделать шаг ближе к девушке, которая все еще стояла к нему спиной. У нее перехватило дыхание, когда его пальцы внезапно коснулись шрама.