Звезды на дисплеях

В верхнем корыте, впереди была пилотская кабина, потом грузовой отсек с откидными скамейками, сзади аппарель для входа-выхода. Нижнее корыто — двигательный отсек с реактором, и баками с рабочим телом. Из него же вниз выходят дюзы. Под аппарелью ещё одна дюза горизонтального хода и впереди — тормозная. Лунные асы-пилоты, впрочем, демонстрируя высокий класс вождения, тормозили, обычно поднимая платформу на дыбы и бережно ставя её полозьями на грунт после гашения вертикальной и горизонтальной скорости.

Когда только эти "Пеналы" пошли, говорят, заявились к нам в Селеноград индийцы со своего сектора. Они в раздумье были: наши машины покупать или бразильские "Мачете". Хоть это и были машины одного класса, но "Мачете" симпатичные были, с иллюминаторами, все линии зализанные, как будто на Луне это играет какую-нибудь роль! А наши — Глашкино корыто по дизайну, да ещё на крыше торчат параболы да штыри. Короче, полная деревня в профиль.

Индийцы посмотрели, покрутили большими носами, и домой в свой сектор засобирались. Наше руководство видит, что перспективные клиенты скучные какие-то и подсылает к ним в столовку, где они обедали, лучшего пилота Мишу Гринберга.

Один индиец оказался его однокашником, они разговорились на русском, о знакомых, кто где летает, и так далее. Миша и говорит так, между прочим:

— Зря не хотите наши "Пеналы" брать. Они могут баллистические прыжки делать. На них даже на лунную орбиту слетать можно!

Индиец перевёл своим, те смеются, компотом давятся:

— Шутите, сэр, это же машина для поверхности! И в описании этого нет!

— Ну и что, для поверхности? — отвечает Миша. — Это русская машина, а у нас все параметры с запасом делаются, на всякий пожарный! И в описаниях не всё пишут. Ну, ничего, вы не хотите, так пакистанцы купят, они интересовались недавно.

Тут индийцы смеяться перестали, а самый главный в тюрбане говорит:

— Сэр, а это может кто-нибудь продемонстрировать?

— А остальные подносики отодвинули и защёлкали на своих лаптопах.

Миша в ответ:

— Если начальство уговорите, то я бы и слетал. Но, это вряд ли, очень оно, начальство, негативно на это смотрит, — и шёпотом: — Перестраховщики!

Индийцам, естественно, уже вожжа под хвост попала, — вынь, да положь им орбитальный полёт! Даже компоты не допили, ринулись к руководству.

Генерал, а тогда всё очень военизировано было, так вот, генерал удивился вроде, "откуда вы узнали про такие возможности нашего аппарата?", а потом сделал кислую мину и говорит:

— Конечно, это всё возможно, но мы такое редко практикуем, не целевое использование, то сё...

Индийцы настаивают. Тогда генерал, вроде соглашается:

— Ну, в виде исключения, учитывая дружеские российско-индийские отношения, пожалуй, да! Только вам придётся оплатить заправку и расход ресурса реактора, а то меня земное начальство по миру пустит за растрату.

Индийцы тут же выдают гарантийное письмо и раньше, чем Миша Гринберг со своим индийским коллегой пристёгиваются к креслам, уже приходит оплата. Миша показывает класс, стартует свечкой, выходит на орбиту, делает виток и садится на последнем литре рабочего тела.

Его и его индийского коллегу чествуют в столовой, индиец выглядит одуревшим, всё пытается машинально зафиксироваться за укреплённые предметы и только повторяет по-русски:

— Вот это, да! Вот это, да!

Индиец в тюрбане жмёт Мише руки, и тут же улетучивается к генералу.

Короче, после этого индийцы о других аппаратах и слышать не хотели, только наши покупали и очень хвалили. Прислали нам пилотов на стажировку, Миша их и натаскивал. Те, правда, на орбиту выходить не рисковали, но баллистику освоили чётко.

Кстати, прослышав о нашем рекорде, и бразильцы учудили: вывели своё "Мачете" на орбиту, а сесть не могут — водички не хватает, да ещё и закрутило их по всем осям. Запаниковали, воздух кончается, дали SOS, наши аварийщики их и спасали. Но это всё давно было, я тогда ещё пешком под стол ходил.

В грузовом отсеке, где мы покачивались на скамейках, иллюминаторы, как я говорил, не были предусмотрены, — зачем они, мы же не туристы? — освещения тоже почти не было, только под потолком имелся ряд плафонов, из которых включен, был только один. Читать, впрочем, никто не собирался, да и при закрытом шлеме "Доспеха-2" это несколько затруднительно. Только из-за неприкрытых створок двери пилотской кабины вырывался и падал на пол отсека солнечный луч, из чего я заключил, что мы летим прямо в направлении восхода. Полёт длился минут двадцать, затем "Пенал" накренился и, повернув направо, тут же пошёл на посадку. После посадочного толчка открылась аппарель. Повинуясь жесту сержанта, сидящий с краю курсант неуклюже потопал на выход. Сержант одним плавным движением выскочил вслед за ним, и я имел удовольствие послушать его "предпоследний инструктаж" соискателю зачёта.