Звезды на ладони

– Гюнтер Клапке. Он без ума от нашей Раисы... – оглянулась Надя.

Гюнтер и Рая болтали за своим столиком, склонившись друг к другу. Полная идиллия.

– Он иностранец?

– Да. Но это неважно... Послушай, Леон, я тебе вот еще чего хочу сказать... Я тебя хочу поздравить с наступающим Новым годом.

– Спасибо, милая!

– Я тебе хочу пожелать, чтобы ты жил долго-долго и счастливо. И чтобы у тебя всегда были и фантазия, и желание творить... Чтобы ты прославился на весь мир!

– Мне не нужен весь мир, – опять усмехнулся он. – Мне нужна только ты.

– Леон! – умоляюще произнесла она.

– Да, это так, черт возьми! – с легким раздражением воскликнул он. – И вообще...

– Что?

– Я ненавижу Альбину.

– Леон, перестань...

– Нет, правда. Она... она никакая. Пустая. Я не должен говорить о ней плохо, но я не могу больше молчать. Да, я очень благодарен ей за все... Она замечательная хозяйка, она живет только мной, старается угадать любое мое желание... Я ненавижу и себя – за то, что попался в эту ловушку!

– Алька прекрасный человек, – строго перебила его Надя.

– Никто не спорит! Но я не могу жить с ней только потому, что она прекрасный человек и я обязан ей. Я хочу быть свободным, – твердо произнес он.

– Так она и дает тебе свободу, освобождая от всех домашних обязанностей, – возразила Надя. – Любой творческий человек мечтает о такой жене! А я...

– Что – ты?

– Мы не смогли бы быть с тобой вместе, Леон, – беспомощно улыбнулась она. – Я об этом думала. Я тебе таких условий создать не могу. Я... сама работаю, и вообще...

– Да бог с ними, с условиями! – отмахнулся Леон. – Я же говорю – мне нужна ты, ты, только ты!

– Что же делать? – Надя невольно оглянулась и вдруг увидела, что Раи и Гюнтера нет. На столике, прислоненный к пепельнице, стоял Надин номерок. – Вот это да!

– Что?

– Они ушли! Без меня! – Надя быстро сходила за своим номерком. – Ну, Колесова...

– Что ж, пошли и мы, – сказал Леон.

– Куда?

– Я провожу тебя – вот куда. Или ты против?

– Нет...

«Пусть проводит. Ничего страшного в этом нет. Никакого преступления. Он просто проводит меня, и все», – успокоила себя Надя.

На такси они быстро доехали до ее дома. В темном дворе бушевала метель.

– Ладно, ты иди! – сказала Надя, отворачивая лицо от колючего снега. Они стояли у ее подъезда.

– Ты как будто боишься меня! – засмеялся он.

– Я себя боюсь! – закричала она. – Иди, пожалуйста...

– Нет! – Он схватил ее за плечи, повернул к себе. – Я тебе вот что скажу... Надя! Ты меня слушаешь? Так вот – я беру весь грех на себя.

– О чем ты?

– Ты знаешь, о чем!

Ветер завывал в водосточной трубе. Было холодно – никакого сравнения с тем приятным морозцем, с которого начинался этот вечер.

– Идем... – тихо произнесла Надя.

...У нее дома стояла сонная, теплая тишина.

– Я помогу тебе... – Он стянул с Нади сапоги, ладонями стал греть ей ступни. – Какая же ты модница...

– Ты плохо знаешь Лилю Лосеву! Вот кто из нас, из четверых подружек, самая главная модница... – попыталась она шутить.

Они прошли в комнату. Леон обнял ее, приподняв волосы, поцеловал в шею. Не о том ли она мечтала все последнее время?

– Мне страшно... – мрачно произнесла Надя. – Нет, это глупо... Я знаю, гром меня не поразит, и земля не разверзнется под моими ногами... Но мне все равно – страшно!

Леон молча продолжал ее целовать. Она не могла уже сопротивляться.

– Леон...

– Молчи! – нетерпеливо произнес он. – Ничего не бойся... Я же сказал – весь грех я беру на себя. И вообще, никакого греха нет... Мы современные люди, в конце концов! Сейчас на дворе двадцать первый век, а не Средневековье...

Помогая друг другу, они разделись. Леона искренне изумило бесшовное боди.

– Нет, ты все-таки отъявленная модница! – засмеялся он. – Что это за штучка? Она хоть снимается?

– Да... – засмеялась и она. – Господи, Леон, какой ты наивный... и неискушенный... И я так люблю тебя! За то, что ты именно такой, какой есть...

Он целовал ее, он восхищался ею. Они говорили о чем-то, перебивая друг друга, и тихо смеялись. Каждое прикосновение Леона снимало с Нади и страх, и чувство вины. Постепенно она освободилась от всего, совсем освободилась!

– Я так мечтал о тебе... Я думал, что сойду с ума, – у меня в голове была только ты!

– И я... – Она обнимала его, прижималась щекой к его плечам, целовала его, послушно позволяла целовать себя. – Я тоже только о тебе думала!

– Ты такая красивая... Только, пожалуйста, не говори, что Лиля Лосева еще лучше!

– Не буду! – смеялась она. – Леон, миленький...

Тусклым желтым светом горел ночник, и тени бежали по комнате.

Остановиться было нельзя – словно в водоворот, погружались они в любовь. И чем дальше, тем неудержимей была сила, соединяющая их.

В последний момент Надя закрыла глаза и неожиданно вспомнила лето – как они с Альбиной, Раей и Лилей устроили себе каникулы. Солнце, зелень, нестерпимое ожидание счастья... Как давно это было! Но только сейчас, едва не упустив, она успела поймать его!

– Ты!.. – едва слышно пробормотала она, держа Леона за плечи. – Ты...

Тик-так, тик-так... Это часы на стене.

Случилось то, чего она больше всего боялась. И чего больше всего хотела.

Тик-так...