Звезды на приеме у психолога. Психоанализ знаменитых личностей

— По возрасту мне, наверное, лет семьдесят. Мне ничего не хочется, мне ничего не надо. Я не помню, когда я покупал последний раз одежду. Мне уже многое не интересно и я чувствую себя глубоким стариком. Когда я был молод мне хотелось что-то сказать.

(По-видимому, это феномен мнимой психологическая старости, временно возникающей от дефицита творчества, новизны, открытий жизни и избытка повторяющейся «жевачки обыденной жизни», которая к истинному ощущению жизни никакого отношения не имеет.)

— Ну, сами для себя вы же интересны?

— Я сам себе интересен.

— Вот видите, вы ещё не совсем конченный человек. О чём-нибудь выговориться от души не хочется?

(В дальнейшем мы попытаемся разобраться в истоках этой психологической усталости — опасной психологической ловушки, в которую попал мой пациент.)

— Я уже столько выговаривался, что мне уже ничего не хочется. Я об этом написал в двух книжках. Одна продана тиражом двести восемьдесят тысяч.

(Защита интеллектуализацией. Мой пациент продолжает излучать признаки психологической усталости.)

— По долгу своей профессии вам необходимо постоянно быть весёлым, комичным и интересным. Это не истощает, не вызывает депрессии?

(Опыт моей психоаналитической практики показывает, что комики, юмористы, лица развлекающих профессий чаще всего страдают депрессией. Более того, есть статистика, согласно которой комики имеют значительный процент суицида среди различных профессий.)

— От депрессии я далёк, конечно. Бывает такое состояние, что же делать? И ты понимаешь, что если ничего не будешь делать, то ты таким и останешься. Надо что-то всегда предпринимать, когда встаёшь в тупик, то надо как-то действовать. Не нужно ждать, когда тебя заметят. Помогут. Я такого не жду, я понимаю, что мне никто ничего не должен. Я делаю себя сам.

— Вы часто себя насилуете, развлекая других людей?

— Да, бывает. Действительно не важно, что у тебя происходит в личной жизни, ты должен выйти на сцену. Например, я деда похоронил в двенадцать часов, а вечером я опять спешу на люди. Я не уверен, что они ничего не заметили, они смеялись. Заставить себя самого смеяться в тот момент, когда тебе плохо и это по сценарию.

Во мне ещё не умерла творческая жилка.

Я ещё волнуюсь перед выходом на сцену. У меня ещё не всё поставлено на автоматизм. Сцена для меня всегда новая битва и дуэль, которую я должен выиграть, есть уверенность, что ты самый лучший.

— Ранее вы сказали, что выражали себя в своих книгах, но я чувствую, что от издания этих книг вам на душе легче не стало. Можно «выйти в тираж», но так и не выразится.

— Я сейчас пытаюсь разобраться в феномене некоторых авторов, которые продаются лучше, чем я. У них оборот больше. В чём парадокс — понять не могу. У них нет рекламы, нет промоушена. В чём дело? В обложке? Вряд ли, по качеству я им не уступаю. У меня известность, а книжки иных авторов продаются намного лучше. У одного автора книги за два месяца продаются в количестве двухсот пятидесяти тысяч штук. У меня это за год уходит. Почему? Потому, что умные люди видят, кто я такой, видят меня из передачи «Деньги не пахнут», а глупые-то не видят, точнее, видят меня только как человека из передачи. Поэтому передачу я закрыл в один момент. В эту передачу я вкладывал конкретную мысль, дескать, смотрите, ребята, не всё можно купить за деньги и не стоит унижаться за маленькие деньги, которые зарабатывает основная масса телезрителей. За деньги не стоит делать эти вещи. Это люди больные, они видят маленькие деньги и готовы унижаться.

(Я почувствовал, что мой пациент, по-видимому в этих людях узнал себя)