Звезды на приеме у психолога. Психоанализ знаменитых личностей

(Действительно, часто мужчины нетрадиционной ориентации, достигшие значительных успехов в политике, шоу-бизнесе, искусстве и т. п. женятся для маскировки, дабы не пострадала карьера и успех. У многих из них даже появляются дети! К счастью, общество пока вполне адекватно оценивает эти перверсии, то есть как негативные феномены.)

Теперь у меня какая-то навязчивость. Если я вижу, что передо мной чистенький, халёный, с красивенькими руками и ногтями мужичок, следящий за собой, с причёсочкой, то у меня сразу же начинается раздражение. Хотя я знаю, что это не педик, может нормальный мужик, но я я завожусь. Теперь не выношу таких… на всякий случай.

Моя пациентка ещё в течении месяца ходила на мои сеансы. Работа была направлена на изменение восприятия необычной ситуации, в которую попала жертва. Она долгое время страдала от внутренней душевной подвешенности, вызванной сопротивлением реальной оценки супруга, так как раньше любила его. Её терзали прошлые счастливые воспоминания. Именно терзали так как она их видела через призму истинного положения, осознавая, что это было фальсификацией. Лишь позднее она поняла, что всё хорошее, что она выдумала о своём обидчике, к нему никакого отношения не имеет. В настоящее время моя пациентка замужем.

СОЗДАТЕЛЬ “ЕРАЛАША” БОРИС ГРАЧЕВСКИЙ

— Чем наполнены ваши последние переживания и чувства?

— Дело в том, что меня в этой жизни так много беспокоит.

(Можно предположить, что мой пациент сравнивает эту жизнь с какой-то другой жизнью, но какой?) — Примечания Рамиля Гарифуллина.

— Судя по всему, у вас началась новая жизнь?

— Недавно я совершил один очень странный поступок. Я ушел из семьи, живу один…

Жена очень переживает по этому поводу. Я прожил с ней 35 лет в браке и ушел.

Вот такой шаг. Я почувствовал, что ничего меня уже с ней не держит. Теперь живу один. Я наслаждаюсь одиночеством. Я пошел другим путем, это очень серьезно. У меня открылось какое-то ощущение самосохранения. Я понял, что это (видимо совместное проживание с женой) мешает жить, тормозит. Мне осталось не так много, и я решил пожить так, как я хочу.

— Вы раньше жили не так, как вы хотели жить? Вы жили в хронической несвободе и наконец-то вырвались на волю, но от себя не убежишь. По-видимому, это было внутренней несвободой и окружение здесь ни при чём?

— Ну, это длинный разговор.

(Всё вышеизложенное — одна из форм сопротивления. У моего пациента есть темы, которые он не желает раскрывать.)

Это формировалось не так просто, но факт остается фактом и меня уже никто не остановит.

— Началась новая жизнь. Начались новые переживания?

— Они и так были. Ведь я такой любопытный и поэтому я терпеть не могу спать. Я все время ощущаю, что что-нибудь пропущу. Я ненавижу молчащий телефон.

Я смотрю и щелкаю телевизор потому, что я боюсь что-нибудь пропустить.

(И действительно на протяжении всего сеанса мой пациент посматривал на телевизор, иногда прибавляя и убавляя громкость)

Что-нибудь яркое, интересное, что-нибудь мне нужное и полезное. Многие сейчас ругают и не любят телевизор, говоря, что он плохой — это абсолютная глупость. Нельзя сказать, что я не люблю телевизор. Он такой разный, этот телевизор.