Звезды на приеме у психолога. Психоанализ знаменитых личностей

-. Позвонил мне Соловьев — режиссер с телевидения. Он делал передачу «Это вы можете». Он сказал мне: «Давай сделаем программу с твоим участием, с результатами, как ты лечишь, соберем людей». Я сказал: «Ну, давай сделаем». Потом был успех, письма. Я был очень дружен в тот период с бывшим заместителем председателя «Гостелерадио» Поповым Владимиром Ивановичем. Он меня попросил уже отдельно выходить в эфир. Мы записали 6 сеансов. На следующее утро они пошли. Вот как это произошло. Вы знаете, я был в процессе, я жил этим процессом. Я видел, что вокруг дома, где я жил на Проспекте Мира собираться люди по 1,5 по 2 тысячи. Палатки ставили, в машинах ночевали. Я понимал.

— Внутри вы отторгали, дескать «Я не такой! Что вы выдумали обо мне?»

— Нет. Нет. Я ничего не отторгал, ничего не принимал. Я продолжал жить в этом процессе.

— Несмотря на то, что общество рисовало вас совершенно другого…

— Я продолжал быть таким, каким был. Я же вам отвечаю. Меня это не задевало, не трогало. Меня не меняло.

— То есть мания величия вас миновала?

— Я был в процессе. Я просыпался в 6 часов утра. Мы жили в однокомнатной квартире. У меня родился ребенок. Просыпался в 6 утра, потому что я слышал дыхания людей на лестничной площадке. Они стояли. Ждали меня. Я выходил, проводил сеанс, потом я спускался вниз.

— Всё это не сказалось на вашей семейной жизни?

— Нет. Я живу с прежней женой. Я проводил сеанс для всех. И там происходили чудеса Началось паломничество всех телевидений мира, снимали. Это же явление совершенно невероятное и конечно мог быть соблазн величия. Я миновал этот соблазн. Поэтому у меня даже мысли не было, я крещеный. Жена уходила рано утром с ребенком гулять в Сокольники. Я проводил сеанс, тогда меня выпускали, со двора я мог уехать. И люди оставались и ждали до вечера, когда я приезжал я, вновь проводил сеанс. Понимаете, ведь не зря говорят «самые тяжелые испытания — это славой и деньгами». Вот славу я прошел. Понимаете, это тоже учитывается.

А испытание деньгами не проходили, потому что их не было?

Вот собиралась огромная толпа, они собирали мне деньги, и кто-то приносил пачку денег. Приносили деньги, я не мог их в то время потратить. Я мог их отдать тем, кто нуждается больше. И так продолжалось долго. И в какой-то момент, мы продолжали с голосом общаться. Он говорит: «Ты можешь брать деньги, но не больше 25 рублей с человека». Тогда это были неплохие деньги. Приносили, предлагали и 100, и 200, и 300. А отсчитывал 25, все остальное возвращал.

А вот этот голос в связи с инфляцией как-то поправку делал? (Иронизирую)

Да никакой инфляции, голосу наплевать было.

Если он делал поправки в связи с инфляцией, тогда этот голос точно часть вас.

Инфляция… Голос разрешал мне делать то, чтобы я мог не отвлекаться, не ходить там по ночам, мыть полы в клубе, помогая жене. Чтобы я полностью мог работать. Но ничего лишнего мне не разрешалось. Конечно, были соблазны. Ну, конечно, были. По человечески и то надо, и это, ребенок. Старший работает менеджером. Дочь от первого брака взрослая совершенно. Ей 40 с лишнем лет. Господь меня проверял. Моя совесть меня проверяла, не знаю, но шла постоянная проверка. Вот скуплюсь я, или не скуплюсь. Я прошел проверку деньгами. Сначала славой, потом деньгами. Для меня деньги не имели никакого практического значения. Ну, столько, сколько нужно, чтобы пойти купить кроватку сыну, какую-ту одежду, поесть. Это скажем одержимость той идеей, то счастье, которое жило во мне. Слава? А как вы переносите славу? Да никак ее не переношу. Она шла рядом, параллельно. Это не пересекалось со мной. Просто не пересекалось.

А может, вы где-то объективно понимали, что это не та известность и признание, которое обычно бывает у людей, благодаря кропотливому большому труду.

Я что не трудился?

Дело в том, что раньше, если человек был известен, то он как бы получал ее благодаря тому, что заслужил, получил признание. А есть известность, в силу того, человека выводят в программу, которая является социальным заказом, следствием плохой психотерапевтической помощи в России.

Да меня знал каждый человек в стране, каждый!

До телевидения же не знали.