Читаем Звезды над Ямалом полностью

Аракел поднял воинов с рассветом. Быстро собравшись, отряд в триста сабель направился к острожку русских. Четыре арбы с походными юртами, прочей утварью, с осадной малой фузеей и бочонком пороха на каждой двинулись следом. Пройдя узкий проход между двух озер, конный отряд въехал в лес. Дорога теперь сузилась и проходила, петляя, меж деревьев. Вскоре по обе стороны показались ряды из поваленных деревьев. Деревья лежали ровными рядами верхушками и ветками навстречу, создавая искусственную засеку для прохода любой конницы. Ничего не оставалось, как двигаться по три всадника. Отряд вытянулся на половину версты. Сзади громыхали повозки.

Как только повозки выехали из леса и начали двигаться по проходу между поваленных деревьев, на дорогу со страшным стоном и треском упали четыре березы, перегородив своими ветвями путь к отступлению. Тотчас грянул залп из пищалей, который задние ряды всадников приняли на себя. Упавшие лошади и люди перегородили проход к повозкам. Антип со своими людьми бросился к телегам, в сабельном бою порубив возничих татар.

– Поджигай сено на повозках! И бегом от них, сейчас порох рванет! – крикнул он людям с фитилями.

Емелька кинулся к лошадям и принялся распрягать первую пару. Антип, схватив пасынка за шиворот зипуна, потащил его в лес.

– Лошадей жалко! – пытаясь вырваться, кричал в слезах Емелька.

– Дурень, не до лошадок ныне. Беги за засеку, сейчас конники пойдут на нас.


Аракел услышав залп, развернул коня. Облако дыма стелилось у опушки леса. Слышались крики людей и ржание лошадей. Его всадники в неразберихе крутились на лошадях, махая над собой саблями. И тут рванул бочонок на передней телеге, разметав в клочья и ее саму, и утварь. Перепуганная пара, присев на задние ноги, таща оторванные оглобли, выпучив от страха глаза, ринулась по дороге, сметая на пути всадников.

Аракел выхватил саблю и, понимая, что путь к отступлению перекрыт, дал команду двигаться вперед.

– Алга! – заревел он.

Передовые всадники последовали примеру начальника, и лавина ринулась в сторону острога. Позади послышались еще четыре разрыва: это взорвались три бочонка пороха и малая пушка, в ствол которой Антип успел сунуть свой мешочек с порохом. Обоз был уничтожен, раненые и убитые, люди и лошади смешались в сплошное месиво.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мохнатый бог
Мохнатый бог

Книга «Мохнатый бог» посвящена зверю, который не меньше, чем двуглавый орёл, может претендовать на право помещаться на гербе России, — бурому медведю. Во всём мире наша страна ассоциируется именно с медведем, будь то карикатуры, аллегорические образы или кодовые названия. Медведь для России значит больше, чем для «старой доброй Англии» плющ или дуб, для Испании — вепрь, и вообще любой другой геральдический образ Европы.Автор книги — Михаил Кречмар, кандидат биологических наук, исследователь и путешественник, член Международной ассоциации по изучению и охране медведей — изучал бурых медведей более 20 лет — на Колыме, Чукотке, Аляске и в Уссурийском крае. Но науки в этой книге нет — или почти нет. А есть своеобразная «медвежья энциклопедия», в которой живым литературным языком рассказано, кто такие бурые медведи, где они живут, сколько медведей в мире, как убивают их люди и как медведи убивают людей.А также — какое место занимали медведи в истории России и мира, как и почему вера в Медведя стала первым культом первобытного человечества, почему сказки с медведями так популярны у народов мира и можно ли убить медведя из пистолета… И в каждом из этих разделов автор находит для читателя нечто не известное прежде широкой публике.Есть здесь и глава, посвящённая печально известной практике охоты на медведя с вертолёта, — и здесь для читателя выясняется очень много неизвестного, касающегося «игр» власть имущих.Но все эти забавные, поучительные или просто любопытные истории при чтении превращаются в одну — историю взаимоотношений Человека Разумного и Бурого Медведя.Для широкого крута читателей.

Михаил Арсеньевич Кречмар

Приключения / Публицистика / Природа и животные / Прочая научная литература / Образование и наука