Звезды над океаном

Уклонилась ли она от удара? Или только сделала все хуже? Брук попыталась прочесть ответ на лице Джордана, но оно сохраняло ничего не означающее выражение, как у игрока в покер. Он поглаживал большим пальцем ее лодочку, и, боже мой, этот простой жест заставил ее задрожать от томительного желания снова почувствовать его прикосновения… Должно быть, это гормональное.

Брук где-то читала, что в среднем триместре беременности чувствительность обостряется.

— Я беременна, — выпалила она. Вот вам и достойная, тщательно отрепетированная речь!

— Я слышал об этом. — Он, не мигая, смотрел на нее голубыми глазами.

— Ребенок от тебя.

— Разумеется, — процедил Джордан.

Вот самонадеянный тип! Но какой сексуальный… Дух противоречия взыграл в Брук, и все благие намерения разом улетучились.

— А почему ты так уверен?

— Потому что ты мне сказала. — Он обогнул стол и поставил ее лодочку на коврик для мышки. — Знаешь, почему мне удалось удвоить отцовское состояние? Потому что я знаю, кому верить, а кому нет.

— Ты просто невероятно самоуверен!

— До сих пор ни разу не ошибался, Брук, — пожал он плечами. — Я думаю, что это произошло той жаркой ночью… Мы были не очень-то осторожны. — Теперь его бархатный взгляд излучал чувственность.

Она сглотнула.

— Угу. И я так думаю.

Он заправил ей за ухо выбившуюся прядку.

— Во всяком случае, твои чудные карие глаза, в которых отражается душа, не лгут.

Она заставила себя смотреть прямо ему в глаза.

— Хочешь сказать, я простушка?

— Хочу сказать, ты хороший человек. Гораздо лучше, чем я, по правде говоря. — Он положил руку на кожаную папку, которую она приготовила для встречи. — Кроме того, что бы ты выиграла? Ничего.

— А-а-а… Значит, твое доверие основано на логике, а не на мистическом умении читать по глазам?

— Брук, не заговаривайся.

Говорунья Брук. Так называл ее отец, когда она начинала нервничать. Но она немало поработала над тем, чтобы выглядеть спокойной, — слишком хорошо помнила пьяную бессвязную болтовню матери.

Джордан прав. Она заговаривалась — и все из-за глупого, нелепого смущения. Это уже чересчур.

Она оттолкнулась от стола и вместе с креслом отъехала назад, открывая его взгляду свободное зеленое платье, облегающее живот.

Вот это да! У Джордана пересохло во рту.

Ему приходилось слышать о «сиянии беременных» от друзей и коллег, но до сих пор он совершенно искренне думал, что это чепуха.

Молочная кожа Брук светилась, к ней хотелось прикоснуться. Мягкие каштановые волосы переливались, и он был готов поклясться, что с тех пор, как видел Брук в последний раз, они стали еще шелковистей.

И наконец, его взгляд обратился к округлой выпуклости ее живота, где рос ребенок. И что-то первобытное шевельнулось в глубине его души.

Это его ребенок!

С первого мгновения, когда он услышал о предполагаемой дате родов, Джордан знал, что ребенок от него. Но видеть подтверждение своими глазами, прямо перед собой, смотреть на Брук, у которой в животе — его ребенок…

Он почувствовал совершенно новую связь с этой женщиной и той жизнью, которую они создали вместе. Он не собирался оставаться в стороне и не позволит никаким заносчивым Гаррисонам с их семейной круговой порукой отодвинуть себя от воспитания ребенка.

Джордан посмотрел на подбородок Брук, отмеченный характерной гаррисоновской ямочкой. И пусть его считают железным бизнесменом во всем, что касалось дел компании «Джеффриз бразерс инкорпорейтед», но с Брук он будет вести себя по-другому. Джордан решил, что ей будет приятно узнать, как его потрясла новость.

Он присел на край стола и глубоко вздохнул.

— Черт, Брук, это просто здорово!

Ее широкая улыбка показала ему, что он не ошибся. Она положила руку на свой выпуклый живот.

— Сама все никак не привыкну. Поэтому до сих пор и не говорила тебе.

Неподходящий момент, чтоб напоминать, что она, тем не менее, успела сообщить об этом всей семье. Упрекать Брук означало ничего не выиграть и рисковать всем.

— Единственное, что важно, — это что мы сейчас здесь вместе.

Вместе. Это слово всколыхнуло воспоминания об их совместной ночи. Джордану хватило одного взгляда на Брук, чтобы его охватил жар.

Ну, а почему бы не обернуть в свою пользу то влечение, которое он испытывал к Брук?

Он протянул руку, чтобы отвести с ее лица непокорный локон, и чуть помедлил, лаская его пальцами, потом слегка провел тыльной стороной ладони по ее щеке — кожа была такой же мягкой, как волосы.

— Джордан, — начала она, и между бровями обозначилась морщинка — предвестница спора, которого он хотел избежать. — Я понимаю, все может усложниться, но мои юристы свяжутся с твоими, чтобы…

Он склонил голову и приник к ее губам. Вкус был соблазнительный, мятный…

Мята — что-то новое. А вот соблазн он помнил по той судьбоносной ночи пять месяцев назад, когда их тропки пересеклись в «Гаррисон Гранд-отеле». В то время он занимался строительством своего отеля «Виктория», а туда зашел, чтобы осмотреть владения противника по бизнесу.