Звезды нашептали (СИ)

-Доброе утро, хозяйка, - обратился он сначала к Фае. - Тэль, ты готова? Нам пора, - и увидев мои, всё еще припухшие с ночи глаза, сделал свои выводы. - Понимаю, что ты сильно привязалась к этому очаровательному месту и к замечательным оборотням, но не стоит так себя изводить. Я постараюсь сделать всё возможное, чтобы ты смогла их навестить.

Мдааа, мне, наверное, никогда не понять мужскую логику. В чём-то они гении стратегии, а в другом, как в чувствах, полные безмозглые чурбаны. Или только мне так везёт? Кто не люб - воспламеняется ко мне страстью, а кто дорог сердцу - не замечает никаких намёков.

Провожать нас вышел весь поселок. Ричу все старались пожать руку, а я просто утонула в прощальных тёплых объятьях моей новой семьи.

***

И вот уже знакомая дорога уводит нас всё дальше и дальше. Мы снова идём по направлению к горам, подпирающим своими белыми шапками небесный свод. Дорога заметно увеличивает подъём, и идти становиться значительно труднее. Но даже усталость в нагруженных мышцах не умаляет местного очарования.

-У вас очень красивый мир, Рич. Нет, не так. У нас. Да, у нас очень красивый мир. Здесь столько природного разнообразия и контрастов.

-И очень опасный мир. Не забывай, что тут хватает и диких животных и опасных хищников. И, ради Демиурга, Тэль, больше ничего не тащи в рот, не спросив меня. Хорошо?

"Нет, он что издевается?!"

Я обиженно надула губы, только ещё больше рассмешив довольного своим раздражающим напутствием спутника. Конечно, я признаю, что совершила большую глупость, когда наелась "вкусной" отравы, но ведь нечестно каждый раз напоминать мне об этом. А ещё эта ехидная улыбка! Прибила бы, а потом... зацеловала.

Поздно вечером мы добрались до того места, где уже останавливались на ночлег. На земле всё ещё был виден след от нашего кострища. И долго не раздумывая, решили остаться здесь же на первую стоянку. Рич набрал хвороста, благо в темноте он видит так же хорошо, как и днём, и разжег костёр. Затем расстелил вязку из шкур, подаренную женщинами посёлка, делая импровизированное ложе. Я порылась в сумке и нашла завёрнутую в ткань буханку хлеба, вяленое мясо и сыр, заботливо уложенные Фаей в дорогу. Думаю, что запасов должно хватить дня на три, а потом Ричу придётся охотиться, вряд ли наше путешествие продлиться столь короткий срок, как трое суток. Прогулявшись до уже знакомого ручейка, я набрала в котелок воды, и уже через полчаса мы наслаждались ароматным чаем заваренным на местных душистых травах, которые, естественно, насобирал и приготовил Рич, не доверяя мне столь важного и деликатного дела. По всей видимости, мне вообще никогда не доверят ни добычу, ни приготовление какой-либо еды, из страха, что в следующий раз, по незнанию, я отравлю не только себя, но и всю стаю. Ну и пусть! Я же не кухарка, а звездочёт. Да и смотреть, как сосредоточенно мужчина, "любимый мужчина" добавила я мысленно, суетится над закипающим варевом - доставляет невероятное удовольствие.

-Ещё дня три-четыре такого же темпа, и мы доберёмся до основания гор. А там уже и до сквозного ущелья недалеко. Дорогу я примерно знаю, так что заблудиться не должны. Как только пройдём ущелье - начнётся моя... кхм... территория моего клана.

Всё это я уже слушала в полудрёме от навалившейся усталости. Так и уснула с чашкой в руке, опустив голову на плечо своему спутнику. Я не почувствовала, как у меня из рук заботливо забрали недопитый чай, как аккуратно перенесли на подготовленное ложе из расстеленных шкур, как ласково притронулись ко лбу и убрали с лица выбившуюся из косы прядь волос, как едва коснулись нежным поцелуем моих полуоткрытых губ.

***

Проснулась я в объятиях любимого мужчины. Да, именно любимого. В тот вечер, в поселке, когда Фая открыла мне глаза на моё влечение к Ричу, это одновременно принесло невероятное облегчение и запутало ещё больше. В том, что я влюбилась, у меня не было уже никаких сомнений, глядя на спящего мужчину рядом, сладкое томление разливалось в груди. Я любовалась его умиротворённым во сне лицом, мечтая о поцелуях, о нежных ласках. Моя фантазия уносила меня всё дальше и дальше в самые сокровенные мечты, о которых я имела только теоретическое представление, но хотела бы испытать лишь с этим мужчиной. Кровь прилила к моим щекам, но даже смущённая интимными мыслями, я не пыталась побыстрее от них избавиться и отвлечься на более целомудренные образы, позволяя неизведанной доселе нужде скручиваться накалённой спиралью внизу живота. Я смотрю на ужасные рубцы и шрамы, и сердце сжимается в мучительной пытке, сожалея, что не может принять на себя хотя бы часть той боли и страданий, которые пришлось пережить любимому. Я же вижу, как печаль и тоска гложет его каждый раз, как кто-нибудь, неосторожно, указывает ему на неприглядный дефект.

"Кто сказал что он страшен и уродлив? Глупцы, неужели они не видят, что шрамы на его лице и теле ничто по сравнению с израненным сердцем, которое, не смотря ни на что, осталось великодушным и отзывчивым! Он прекрасен!"