Звезды нашептали (СИ)

После ужина я ненадолго сбежала в детскую. Хотелось немного потискать перед сном и поцеловать родную кроху. Наверное, моё лицо побелело от того, что я увидела, когда зашла в просторную комнату.

Над кроваткой моего ребёнка появилось голубое свечение, и я увидела в нём россыпи звёзд. Моя дочка смеялась и тянула к ним ручки, а затем начала играть ими, переставляя и закручивая только ей известным смыслом.

Я даже не почувствовала, когда медленно сползла по стенке.

— Тэль, милая, очнись!

Я очнулась и увидела, что нахожусь на руках у мужа в нашей спальне. Мысли лихорадочно напомнили мне причину моего обморока. То, что я видела, — этого не может быть. Я не хочу такой судьбы для своего ребёнка.

— Ты видел?

— Если ты про тот сюрприз, что устроило наше маленькое чудо, то видел, и не только я. Весь дворец переполошился. Маг за голову хватается — "как он мог объединяющего просмотреть?" Братья уже разрабатывают детальный план по её охране. А знаешь, что меня напугало больше всего? Что нашёл свою любимую жену без чувств в детской комнате и с большим трудом смог привести её в сознание. Единственная, не пугай меня так больше. Ничего ведь страшного не произошло. Какая разница, кем является наша дочь. В первую очередь она наша. А весь остальной мир её подождёт. Думаю, как минимум лет двадцать. И если подумать, то может-быть предсказание не такая уж плохая вещь? Благодаря ему я встретил тебя, любовь моя.

— Ты знаешь, о чем я сейчас вспомнила? Помнишь пророчество для одного зелёнокожего аборигена? Я всё боялась про него рассказать Фае. Думала, пророчество про одного из мальчиков и не знала как ей преподнести то, что в другом мире растёт воин, готовый на всё, чтобы занять место повелителя, и у которого на пути встанет объединяющий. Не знала, как рассказать Фае и Ярису, что, возможно, их ребёнок умрёт не своей смертью, а в угоду амбиций серпанов. А теперь, когда я знаю, что это наша дочь, я чувствую одновременно облегчение, что страшная судьба не постигнет сыновей Фаи, и ужас, что эта судьба настигнет нашего ребёнка. Мне страшно, Рич. Я так люблю её! Как жить с мыслью, что её могут у нас отобрать?

— Я ни за что не позволю этому случиться, любимая. Её будут охранять как самое ценное сокровище, вернее, она и есть самое бесценное, что только есть в этом мире. И обещаю, с сегодняшнего дня для любого оборотня её жизнь будет превыше собственной.

Его слова вселяют в меня надежду, но сомнения не все равно меня покидают. У меня нет уверенности, что её жизнь не будет подвергаться опасности. Моя дочь — объединяющая. Её судьба уже написана, и никто её уже не изменит.

— Всё равно мне страшно.

— Я сделаю всё возможное, чтобы она могла защитить саму себя, если вдруг возникнет такая необходимость. У неё будут лучшие учителя по военному искусству, по магии и всему, что ей может пригодиться для защиты своей, а может, и чужой жизни. Обещаю тебе, любимая. Что я еще могу сделать, счастье моё, чтобы твои глаза засияли как раньше, глядя на меня? Чтобы стереть в них следы страха и переживаний?

Я гляжу на него и вижу его уверенность в том, что он говорит. Вижу его решимость уберечь нашу дочь от всех несчастий. И я верю ему безгранично. Потянулась за сладкой добавкой к его словам в виде поцелуя. — Люблю тебя. — провожу кончиками пальцев по грубым шрамам на его лице, шее. — Хочу тебя. Всего и без остатка.