Звезды. Неизвестные истории про известных людей

Я пробовался во все творческие вузы, но, не пройдя ни один тур, пошел в армию и прослужил два года. Вернувшись, я опять повторил эти «круги ада». Никуда не берут. И вдруг мама читает «Вечерку»: «Государственный театр кукол под руководством Образцова и Музыкальное училище имени Гнесиных производят экспериментальный набор на отделение актеров театра кукол». Мама сказала: «Может, тебе туда попробовать?» За ширмой стоять лучше, чем быть не принятым в живой театр. Я пришел туда, прочитал какое-то бездарное стихотворение. И понял, почему я был не принят в свое время. Какое же я страшное, неизгладимое впечатление производил на взрослых и талантливых людей! Педагог остановил меня и прямо в глаза спросил: «Ты что, любишь стихи?» Я с юношеским задором сказал: «Да!» Он говорит: «Вот тебе рубль, пойди, купи мне две пачки «Столичных» сигарет». Я меньше всего предполагал, что последует такая просьба. Но взял этот рубль, купил две пачки сигарет, забрал сдачу и вернулся в Гнесинское училище. И он мне сказал: «Ну и шустрый ты». Я замялся. Он молчит, ничего не говорит. Тогда я спросил: «А что будет со мной?» Он сказал: «Ну что, ты принят». Я вышел и подумал: «А за что я принят? За то, что я читал эти безумные стихи, или за то, что купил две пачки сигарет?» Это до сих пор загадка.

Георгий Гречко

...

Георгий Михайлович Гречко родился 25 мая 1931 года в Ленинграде. Окончил Ленинградский механический институт, вступил в отряд космонавтов. Летчик-космонавт СССР. В 1975 году совершил полет на космическом корабле «Союз-17», в 1977 году – «Союз-26». Дважды Герой Советского Союза, Герой ЧССР, награжден двумя орденами Ленина и медалями, кандидат технических наук.

1

Я родился в Ленинграде, не в Санкт-Петербурге. И меня привезли в квартиру, которую получили родители. Вы не поверите, конечно, но я не вру: им дали комнату 50 метров в гигантской квартире, где жили еще 8 семей. Они попросили разрешения взять только половину и за свой счет поставили перегородку.

Мама была главным инженером хлебозавода, и во время войны она не имела права отлучаться далеко от работы. Поэтому ее переселили в эту квартиру. И когда она выходила с завода, была обязана говорить, куда идет. У нас семья считалась обеспеченной. Проработав лет пятнадцать, мама получала 200 рублей, а я в 9-м классе поехал работать в геологическую экспедицию и заработал за месяц 350 рублей. Потому что там горные, геофизические, дальние, северные надбавки – получилось много.

Когда мама ушла на пенсию, она утром мне сказала: «Знаешь, Жорик, я первый раз за тридцать лет спала спокойно. Тридцать лет каждую ночь я думала: не случилось ли что-то на производстве?» За травмы на заводе отвечает не директор, а главный инженер.

А отец у меня был младшим научным сотрудником, он готовил диссертацию. Началась война, и он добровольцем ушел в ленинградское ополчение. И вот такую странную фразу я скажу: ему повезло, что его ранили. Отца отправили в госпиталь, потом обучили на противотанкового артиллериста, а те, кто воевал с ним сначала, в основном погибли. Ранение спасло ему жизнь. Мама в Ленинграде пережила блокаду. Дед умер, мой двоюродный брат умер, папа на фронте, а меня за неделю до войны отправили к бабушке в Чернигов. Потому что было сообщение ТАСС, сообщение Совета Министров, Политбюро, что слухи о войне – это провокация. И поддавшись на эту провокацию, меня, как тысячи других детей, отправили на Украину. Немцы стремительно наступали, и маму уже не пустили за мной. Отца с фронта, естественно, тоже не пустили. И я – ребенок – оказался в оккупации в течение двух лет, пока нас не освободили.

2

Я приехал в семью сестры моего папы – тети Шуры. У нее уже было двое детей, третий только родился, ему было несколько месяцев. Отец ушел на фронт, ни одного письма не пришло, так он и исчез. А нам с братом пришлось взять на себя всю мужскую работу. Мы вдвоем поднимали тридцать пять соток земли. Вскапывали, сажали картошку, пололи, окучивали, ночами перетирали мешки картошки на крахмал. Картошка была у всех, и никто ее не покупал. А крахмал покупали. Когда уже нас освободили, мама прислала мне такой красивый ватник, что мне завидовала вся наша околица. Я ходил как король! Когда я смотрю на сегодняшних 10-летних, мне кажется, что они пустой лопаты не поднимут, а мы пахали.

Как-то сидим дома, заходит немец. Курица бежит. Он ее застрелил, унес. А когда маленькому Аркадию достали манной каши, тоже пришел немец, заметил кашу и хотел забрать. Когда немец отвернулся, бабушка цапнула кашу обратно, потому что ребенка нечем было кормить. Немец увидел, что каша исчезла, поволок бабушку в сарай и стал угрожать. Пришлось кашу отдать ему обратно.